Казалось, будто «Пустельга» пробивалась сквозь бурю целую вечность. Корабль немилосердно швыряло во все стороны. Ветер превратился в нескончаемый вой, от которого болело в ушах и колотилось в груди.
Плечо Никс уже ныло от стальной хватки Шийи. Джейс все столь же крепко держал ее за руку. На прикушенном языке стоял привкус железа. Сердце бешено колотилось где-то в горле. Она представила, как корабль разлетается на куски, которые дождем сыплются на Драконий хребет.
«Когда же это наконец закончится?»
Никс была не единственной, кого происходящее почти лишило присутствия духа. Кальдер, до той поры мирно дремавший за отведенной ему загородкой, приподнялся со своей подстилки из сена, воздев нос к подволоку трюма. Из его горла вырвался хриплый рык отчаяния, хвост так и хлестал по воздуху.
С другой стороны трюма тихонько попискивал Баашалийя, ища утешения.
Никс попыталась встать, подобраться к нему поближе, но не устояла на ногах, когда нос «Пустельги» в очередной раз резко взметнулся вверх.
Ветер снаружи превратился в низкий рев, сопровождаемый более громкими взвизгами, когда особо сильные порывы обрушивались на корабль. Стальные тросы такелажа стонали от напряжения, накладываясь на общую какофонию. Замкнутое пространство трюма улавливало и усиливало этот шум.
Никс пожалела о своем выборе убежища. Без окон было невозможно судить о том, что на самом деле происходит. Она была не единственной, кого это обстоятельство избавило от иллюзий.
Рычание Кальдера перешло в протяжный вопль. К этому времени варгр уже забился в самый угол отведенного ему отсека, спрятавшись под навесом, который служил ему логовом, – широко расставив лапы, чтобы сохранить равновесие, и низко опустив башку.
У Баашалийи дела обстояли несколько лучше. Присев на хвост и раскинув крылья, он раскачивался на месте. Его острые когти глубоко вонзились в дощатый пол. И все же он тоже выплескивал на Никс свою панику.
Она поняла, что нужно поскорей успокоить обоих зверей, чтобы они не вырвались из своих стойл и не поранились. Глубоко вздохнув, Никс загудела горлом и грудью, разогревая свой обуздывающий напев и силясь как следует сосредоточиться, чтобы использовать свой дар. Среди подобного хаоса это никак не удавалось. Голос у нее прерывался. Тусклые нити обуздывающего напева распались прежде, чем она сумела ими завладеть.
«Ничего у меня не получается…»
«Пустельга» резко завалилась на борт, взметнувшись высоко вверх. Никс испугалась, что корабль вот-вот перевернется. Пальцы Шийи с болезненной силой сжались, прижимая ее и Джейса еще ниже к настилу.
Тот продолжал держать Никс за руку. Морщился, но глаза его сурово сверкали.
– Помоги им! – крикнул он, мотнув головой в сторону Кальдера и Баашалийи.
Когда она вновь посмотрела на него, в глазах у нее промелькнуло отчаяние.
«Как?»
Джейс, видно, прочел этот вопрос у нее на лице.
– Ты сможешь! Поищи то, что успокоит тебя! Поделись этим с ними!
«А что способно успокоить меня?»
Никс крепко зажмурилась, вспоминая те моменты, когда ее охватывал подобный ужас, – которых в последнее время было предостаточно. Но так и не нашла в них ничего утешающего – лишь кровопролитие и потери, – поэтому мысленно вернулась еще дальше назад. С закрытыми глазами было легче погрузиться в прошлое – в то время, когда она была почти слепа. Никс припомнила девочку, которой едва исполнилось шесть лет, – ту, что дрожала в своей постели, натянув одеяло до подбородка, пока невидимый мир гремел и рычал вокруг нее.
