– ВЫХОДИТЕ С ПОДНЯТЫМИ РУКАМИ! ВЫ ОКРУЖЕНЫ, СОПРОТИВЛЕНИЕ БЕСПОЛЕЗНО! СДАВАЙТЕСЬ И Я ВАМ ГАРАНТИРУЮ ЖИЗНЬ! – сказал в рупор человек в фуражке и чёрном плаще.
– Судя по тому, кто вы такие, жизнь вы нам точно «гарантируете», – ответил Адлер со злобой.
– У вас нет выбора. Или вы выходите из дома, или мы вас уничтожим. – продолжал, видимо офицер, уже без рупора.
– Если с нами что-нибудь случится, сюда войдёт вся наша армия, и боюсь, она вырежет весь город. Мы вам сказали уже, что мы пришли с миром, так давайте не будем портить всё в один момент, – выпалила неожиданно Ева с полной уверенностью в голосе. Офицер с рупором переглянулся с солдатами и отправил куда-то двух солдат.
– Нет тут никакой армии, иначе мы их увидели бы. Мимо нашего города никто не проезжает незамеченными, так что хватит врать! У вас минута!
– Это у вас минута, если мы через час не вернёмся к своим, то сюда отправятся все наши, и вас сожгут напалмом. Несколько городов на востоке наши, вы следующие, так что не глупи, – продолжала в том же духе Ева.
Офицер молчал, лишь смотрел на часы. Все члены группы спрятались за различную мебель, чтобы укрыться во время атаки, и заняли круговую оборону. Солдаты окружили дом, их было заметно за деревьями со стороны парка. Их было около сорока, и выстоять против них вряд ли бы возможно. Ева предложила не отвечать им и выжидать. Прошло полминуты, все были напряжены. Адлер собирался убить офицера, пока он был в зоне поражения. Ева уверяла Адлера, что офицер блефует и не будет открывать огонь. Он соглашался с ней, но и опасался, что их просто могут забросать гранатами и им тогда им не выжить. Все заняли позиции, рассчитывая, что первый обстрел можно будет пережить, но вдруг на улице раздался крик.
– Дикие!!! – закричал солдат со стороны парка.
К дому приближались заражённые, которых местные называют дикими. Солдаты перебежали к машинам.
– Эй впустите, помогите! – закричал солдат, который начал ломиться в заднюю дверь, которую Майнхоф забаррикадировала холодильником. Левитан начал отодвигать его.
– Ты что делаешь? – возмутилась Майнхоф.
– Надо спасти его! Мы поможем ему, и возможно, они нас выслушают! – ответил он, продолжая отодвигать холодильник.
Солдат протиснулся в щель и помог забаррикадировать дверь. Началась пальба, заражённые напали со стороны дороги, откуда пришла группа. Видимо, они их заметили в один момент и стали преследовать, а громкоговоритель офицера привлёк их. Солдаты развернули пулемёты на заражённых, которых становилось всё больше.
– Это вы их сюда привели! Дикие в город не заходят, они шли за вами! – начал обвинять группу солдат.
– Мы их нигде не видели, даже крыс. Откуда они взялись, мы не знаем. – честно ответил Адлер – И вообще заткнись, мы спасли тебя, так что помогай отбиваться от них, иначе на улицу вернёшься.
Солдат молча пошёл к окну и начал короткими очередями отстреливать «диких», которых полегло около полусотни. Они уже ломились в заднюю дверь и пытались пролезть в окна, некоторые корчились в предсмертных конвульсиях, орали, плакали. Их становилось меньше, а вскоре они закончились. Солдаты пошли добивать раненых, перезаряжать оружие, но пулемёты вновь направили на дом. Не успела группа опомниться, как солдат, которого они спасли, ударил прикладом Адлера, достал пистолет и закрылся им как щитом.
– Всё, достаточно, сдавайтесь или этот старик умрёт, – поставил ультиматум солдат. – Не волнуйтесь, я помню, вы спасли меня. Глупо было мне доверять, но спасибо. Обещаю, вас не тронут, я замолвлю слово за вас.
