– Ты уж прости, я слегка не в духе… – будто прочитал мысли Славы Митрофанушка. – Водяной я, а у Ледяного Пяты в гостях – не самое лучшее место. Не самый добропорядочный он хозяин.
– И, правда, здесь холодно…
– Да что там холодно, – осторожно Митрофан потрогал свой живот, тут же раздался глухой лязг, будто лёд в воде катался. – Я замерзаю, Ярослав… – с отчаяньем добавил водяной.
Мальчик задумался, такой вариант ему в голову не приходил.
– Был бы у меня мой амулет, я бы через эти прутья прошёл, но… Но амулет у меня отобрали… – продолжал причитать узник. – Они сразу как меня схватили, его и отобрали… Эх…
– Постой, Митрофан, какой ещё амулет?
– Мой! Его колдун один обронил в моё озерцо, я его подобрал и преподнёс, но колдун мне его подарил. Из тины я сделал верёвочку и повесил его на шею. С его помощью я могу превратиться в селезня… А я ж всегда слегка завидовал уткам и прочей птице. Ты не представляешь что такое полёт, Ярослав… – глаза водяного вдруг загорелись. – Бывалочи летишь над лесом, деревья махонькие, смертные как муравьи, птички рядом летают… а ты паришь свободно. Захотел вверх, захотел вниз… Нет, ни с какими нырками в пучину этого не сравнить, Ярослав. Воздух – совсем другая стихия…
– И ты покинул воду навсегда?
– Да, – кивнул водяной. – Правда, мне помогли – моё озерцо высохло, из него слишком много брали воды местные крестьяне, опять же скот постоянно на водопой приходил. Вот и высох, оставив грязную лужицу. Да разве ж там проживёшь?.. Зато я стал летать… Только вот отобрали у меня амулет мой, да скинули в свою кучу…
– Какую кучу?
– Авось заметил. В одной из комнат у Ледяной Пяты свалены волшебные предметы, о которых смертные знают только из сказок, да и то некоторые им вовсе неведомы. Волшебное Веретено, Гуменников Огонь или Свирель Тьмы… Вот это волшебство… А тут оно собрано снеговиками да свалено в кучу…
– Зачем?
– Неведомо зачем… – развёл руками Митрофан. – Каждый год Ледяная Пята пытался вернуться, боги его очень жестоко покарали, а в этот раз он задумал что-то очень плохое…
– Надо выбираться, – быстро сказал Ярослав и вскочил. – Немедленно! – он оглядел пещеру за прутьями – сторожей не видно.
– Если бы всё так просто было… Уж я не пытался, только силы зря потратил… – медленно Митрофан подошёл к прутьям. – Их не согнуть, не растопить – это лёд особый…
– Но всякий лёд хрупкий! – заметил Ярослав и, порывшись в карманах тулупа, извлёк перочинный ножичек.
С интересом Митрофанушка глядел, как Слава пытается перепилить ледяной прут, стирая со лба пот. Но результатом пятиминутных усилий только и стала, что бороздка с ноготь глубиной.
– Этак мы здесь ещё долго просидим, – отчаянно заметил водяной.
– Не вешать нос! – и не допилив прут в одном месте Слава принялся за работу в другом.
– А я замёрзну, – продолжал жаловаться Митрофан.
– Не вешать нос… – постучал Слава сверху прута, снизу, да вытащил его.
Митрофан оживился.
– Это как?
– Это «не надо вешать нос»! – просунул Ярослав руку в образовавшееся отверстие и вновь принялся подпиливать прутья.
И вот после трёх часов кропотливой работы, шесть ледяных столбиков стояли рядком у стены, а Ярослав потирал довольно руки.
– Идём, Митрофанушка.
– Боюсь мне за тобой не угнаться – я ослаб…
– Ну-ну, не раскисай, я понесу тебя… – взял Слава водяного на руки и тут же опустил. – Ого, какой тяжёлый!..
– Ещё бы, во мне два с половиной ведра!
