Пришлось, стиснув зубы, принимать нелёгкое решение: Люсинда должна отправиться в монастырь и провести остаток дней в молитвах о спасении своей души. Скандал, конечно же, разразится нешуточный, да и родители супруги вряд ли спокойно воспримут подобное известие, но им придётся смириться, чтобы избежать ещё больших неприятностей.
- За что мне всё это? – простонал герцог, обращаясь к небесам. Ответа Алвар, разумеется, не получил, да он его и не ждал.
Люсинда возникла на пороге комнаты неожиданно. Герцог ощутил её появление каким-то шестым чувством. В спальне Элайны сразу будто похолодало. И как он раньше не замечал, что присутствие Люсинды буквально вымораживает всё вокруг?
- Дорогой, что ты здесь делаешь? – спросила она нежным голоском.
- Это спальня моей дочери, Люсинда. Надеюсь, ты не забыла, что девочка тяжело больна, - ответил герцог язвительно.
Алвар стоял спиной к супруге и не думал поворачиваться к ней лицом. Видеть её сейчас, было для него худшим из зол. Герцог опасался, что не сдержится и впервые в жизни ударит женщину.
- Мне доложили, что ты приглашал в замок ведьму, - сказала Люсинда, и Алвар уловил в голосе жены тень тревоги.
Ему всё же пришлось обернуться, чтобы окинуть супругу долгим оценивающим взглядом. Герцогиня была бледна, но держалась прямо, чем вызвала в нём глухое раздражение. Ни капли раскаяния в серых льдистых глазах. Не женщина, а бесчувственная статуя. Казалось, ничто не способно поколебать её уверенность в собственной правоте. Даже сейчас, когда Элайна чуть было не умерла по её прихоти, видно, что Люсинда не чувствует за собой никакой вины. Она искренне полагает, что, действуя в интересах сына, имела полное право распоряжаться чужой жизнью.
- Зачем ты это сделала, Люсинда? – спросил он устало. Бессонная ночь и тревога за Элайну, казалось, полностью лишили его сил.
Люсинда с вызовом посмотрела в глаза мужа, словно готова была признаться в содеянном здесь и сейчас, но в последний момент передумала и попыталась увильнуть от ответа:
- Не понимаю, что ты имеешь в виду, Алвар. Я не сделала ничего такого, что противоречило бы интересам семьи.
- Полагаю, моя старшая дочь Элайна, в твоём понимании, не является частью семьи, об интересах которой ты так рьяно радеешь.
Герцогиня пожала точёными плечиками и ответила уклончиво:
- Все дочери рано или поздно покидают родительский дом, Алвар. Сыновья – другое дело, они - продолжатели рода. Тебе ли не знать?
- К несчастью, дорогая супруга, лишая мою дочь права на жизнь, ты позабыла об одной незначительной детали, - герцог выдержал паузу и, когда жена в нетерпении подалась вперёд, пояснил, – Элайна наполовину оборотень.
- И что с того? – вскинулась Люсинда, слишком поздно осознавая, что этим вопросом выдаёт себя с головой.
Герцог будто бы не заметил её оплошности и не спешил с обвинениями. Вместо этого он продолжил объяснять неразумной женщине, как сильно она ошибалась, принимая решение избавиться от Элайны:
- Два дня назад я получил письмо от родителей Юлали. Они требуют выполнения нашей договорённости. По достижении совершеннолетия Элайна должна предстать перед главой клана снежных барсов. Подумай сама, к чему могла привести загадочная смерть девочки накануне её совершеннолетия, учитывая, как трепетно оборотни оберегают своих женщин? Как далеко будет простираться их месть за погибшую самку?
Алвар не мог не заметить, как пошатнулась его жена от пронзившей её догадки.
