Легализация доходов, приобретенных преступным путем - страница 12

Относительно непосредственного объекта преступлений, предусмотренных ст. 174, 174^>1 УК РФ, среди ученых также нет единства мнений. В. М. Алиев определяет его как общественные отношения, складывающиеся по поводу осуществления основанной на законе предпринимательской и иной деятельности; дополнительным объектом выступают интересы правосудия; факультативным – интересы потерпевших (физических лиц) и гражданских истцов (граждан, предприятий, учреждений или организаций)[114]. H. Н. Афанасьев[115] и Э. А. Иванов[116] непосредственным объектом легализации называют общественные отношения в сфере перераспределения материальных ценностей; Ю. Г. Васин – общественные отношения, обеспечивающие законный имущественный оборот[117]; А. Вершинин – общественные отношения, основанные на установленном порядке осуществления предпринимательской и иной экономической деятельности, дополнительным – интересы правосудия[118]; Н. И. Ветров – отношения, регулирующие денежное обращение, и иные имущественные отношения в экономической деятельности, представляющей угрозу для экономической безопасности государства, стабильности финансовой системы и интересов правосудия, состоящих в недопущении уклонения от ответственности путем незаконного использования преступно нажитых средств[119]. Б. В. Волженкин определяет непосредственный объект легализации (отмывания) как общие принципы установленного порядка осуществления предпринимательской и иной экономической деятельности[120]; П. П. Глущенко и Ю. А. Лукичев – как общественные отношения, регулирующие кредитно-денежное обращение в сфере экономической деятельности[121]; В. С. Комиссаров – финансовые интересы государства[122]; A. П. Кузнецов – интересы государства в законном осуществлении предпринимательской и иной экономической деятельности[123]. B. В. Лавров непосредственным объектом легализации (отмывания) считает возникающие в обществе экономические отношения по поводу распределения материальных благ, дополнительным – интересы государства в области уголовного преследования, а факультативными – интересы общественной безопасности, когда легализация связана с организованной преступной деятельностью; имущественные интересы добросовестных приобретателей и обладателей материальных ценностей, которыми ранее завладели в результате совершения преступления[124]. Б. М. Леонтьев непосредственным объектом анализируемого преступления называет интересы экономической деятельности государства, связанные с финансовыми операциями или иными сделками в отношении денег или иного имущества[125]. Белорусский ученый А. И. Лукашов, анализируя преступление, предусмотренное ст. 235 УК Республики Беларусь (Легализация («отмывание») материальных ценностей, приобретенных преступным путем), определяет непосредственный объект как установленный порядок осуществления экономической деятельности и сделок с материальными ценностями[126]. С. В. Максимов пишет, что непосредственный объект легализации «сложный – общественные отношения, обеспечивающие законный имущественный оборот в целом и денежное обращение, в частности, а также честное предпринимательство»[127]. А. А. Марков непосредственным объектом считает интересы законной предпринимательской или иной экономической деятельности[128]; В. Е. Мельникова и И. Б. Осмаев – общественные отношения, регулирующие кредитно-денежное обращение в сфере экономической деятельности