Легенда о крыльях. Повесть - страница 15

боль и тревогу. Горловка его под немцем… Ну, братья – ладно. Небось призвали… Брат Фёдор, тот ещё с сорок первого, офицер… Старший, Дмитрий, Володька с Васей – тут понятно всё, закон и долг… А сестра Талочка – такая нежная и смешливая? А мама? Не было у Михаила сомнения, что, когда «Мессер» молотил по нему из своих пушек, он молотил и по его маме, и по сестричке Талочке, и по братьям. Что вы, родные – как вы? Даже думать обо всём этом было тошно, а уж сидеть без дела и ждать… Поэтому, когда патруль остановил их на этой улице-дороге деревни Владимировки, и этот кандидат на звание костерил их – мол, ни шагу назад – обидно было… Кому говоришь-то? Ну, хреново тебе – так что, только тебе, что ли? Ладно…

– Товарищ кандидат документы проверил, как положено, а потом выговаривать начал – мол, приказ товарища Сталина «ни шагу назад», а мы в этой Владимировке вроде как от войны прячемся… а его товарищи по полку НКВД почти все в Ростове летом полегли… А что же нам делать, если техники нет? Прикажут – и в рукопашную пойдём… Только он сам себя распалил, и в драку полез.

– То есть как это, в драку? – озадаченно воскликнул лейтенант, уже пожалев, что затеял своё расследование, в котором теперь придётся принимать чью-то сторону, хотя бы и только для себя самого.

– Мы там втроём были, с девушкой… Извините, с фотолаборантом младшим сержантом Евдокимовой. Документы у нас были в порядке… Если честно, товарищ лейтенант, просто не повезло товарищу кандидату.

Это прозвучало дерзко и двусмысленно.

– Что значит, не повезло?!

– Он распалился, и зачем-то решил именно меня… с правой… в висок ударить. А у меня реакция на удар поставлена. В общем, двоечка ему прилетела. Товарищ лейтенант, там и повреждений особых не было… Знаете, если точно в подбородок… Тут главное не сильно, а точно… Просто – нокаут.

Старший сержант говорил всё так же спокойно и негромко, при слове «нокаут» слегка пожал плечами – мол, ну а что же вы хотели, обычное дело – но теперь его слова, к некоторой даже досаде, не казались излишне независимыми, а вызывали доверие и симпатию. К тому же лейтенанту Герасимову, как человеку опытному, уже вполне очевидно стало, почему в висок полетело именно этому сержанту – стоит вот так же, спокойненько, негромко на вопросы по уставу отвечает, глазами не ест… Конечно, и не обязан есть – не царское время. Советский военнослужащий – сознательный воин… Девушка рядом стоит, и смотрит с неприязнью… Да. Кто хочешь взбесится… то есть, конечно, если на душе непорядок. А «двоечка» – это что ж? Это, в конце концов, нормальная реакция мужика. Такому как раз и воевать… Кому ж ещё – младшему сержанту Евдокимовой, что ли?

Лейтенант покосился на правую ладонь, видневшуюся из-под потёртого края рукава ватника Максюты – широкая, с какими-то… примятыми, что ли… костяшками. И прямой от рождения нос немного набок… Похоже, вправду долго удар нарабатывал.

– Боксёр?

– Занимался, товарищ лейтенант. В лёгком весе…

– Полезный спорт. И всё-таки… вы должны были себя контролировать. Реакция у него поставлена… Сейчас война, у каждого оружие в руках, и если распускать себя… так на то – законы военного времени. Повезло тебе, сержант, в другой раз может и не повезти. И знаете, что ещё… В июле и вправду полк НКВД геройски полёг в Ростове… не байка. И если… тот кандидат… был там… понимать должен!

Лейтенант говорил сурово и многозначительно, впрочем, как и полагалось по должности.