Легенда о настоящей силе - страница 2

– Да и вообще, не гоже медведю с трусливым зайцем водиться. Это всё мать твоя, привадила заячью семейку, спасу теперь от них нет. Вот лучше бы с волчонком каким дружбу завёл, польза бы была для воспитания характера.

Таптыжка наивно возражал:

– Пап, да ведь Мирон совсем не такой! А знаешь, как быстро и ловко он бегает, когда мы в догонялки играем! Мне его, бывает, не поймать!

Агафон подшучивал:

– Ну, вот только и умеет твой трусоватый дружок быстро бегать, а если схватить его за горло, то одно мокрое место останется. Был заяц и нет зайца!

Тут он начинал громко хохотать, считая свою шутку очень забавной, и прибавлял:

– А ты у меня медведь и должен не убегать, а нападать и защищаться.

Таптыжка удивлялся:

– Пап, так на кого нападать, меня ведь никто не обижает?

– Ладно, – махнул лапой отец, – балуйтесь пока, а подрастёшь, нечего тебе с зайцем водиться. Всё. Я так решил.

Агафон-силач часто уходил из дома, ссылаясь на свои мужские медвежьи дела.

– Куда ты так поздно, Агафонушка? – тревожилась Марфа-кудесница.

– Надо. Скоро буду, ложитесь спать, не ждите меня, – сухо отвечал ей муж.

Марфа знала, что Агафон увлекается борьбой и посещает большую спортивную поляну, где собирались мужчины, поэтому она никогда не задавала лишних вопросов. Это был настоящий физкультурный зал под открытом небом, сюда приходили звери со всего леса. Каждый занимался, как хотел. Медведи чаще всего поднимали тяжёлые бревна и забирались, кто быстрее, на высокие крепкие сосны. Так они тренировали свои лапы и становились сильнее. Волкам нравились борьба и бег, бобрам – боксировать привязанные к деревьям пуховые подушки, лисам – крутиться на брусьях и бегать на скорость. Однажды пришёл хвастливый заяц и пытался упражняться наравне с волком. Но потом не выдержал и свалился, получив растяжение обеих задних лап. И смех, и грех с этим зайцем!

Раз в год на поляне проходили спортивные турниры. Крепкие и выносливые звери со всех уголков заповедника заранее записывались на участие. Было несколько номинации: «Самый ловкий», «Самый быстрый» и «Самый сильный». Победитель получал сто золотых шишечек в награду – немалые деньги по меркам Волшебного Леса. А главное, целый год счастливчик носил почётное звание и блестящую именную медаль.

Агафон мечтал стать первым. Ещё бы, ведь он – мужик, ведь он – медведь! Он хотел славы, хотел всеобщего признания. Но ни разу не смог победить. Только однажды получил второе место и вместе с тем разочарование, ведь мечта была совсем близко, а он её так и не осуществил.

Помимо спортивной поляны Агафон-силач частенько ходил в баню, это было ещё одно из его мужских медвежьих дел. Возле красивого лесного озера бобры соорудили двухэтажный банный комплекс, звери приходили сюда мыться, бодриться, да и просто общаться. Кто-то после парилки нырял в прохладный водоём, кого-то тянуло за дубовый стол к кружке сладкой дурманной медовухи. Агафон-силач не употреблял расслабляющих напитков, считая это всё уделом дураков. После душной и жаркой парной он мигом прыгал в озеро и наслаждался сменой температур. Лягушки квакали и восхищались его смелостью и мощными лапами. Агафон был рад. Хоть лягушки оценили его – не то, что все остальные слабаки и тупицы.

Иногда Агафон-силач возвращался со своих мужских медвежьих дел очень поздно, когда густая ночь уже во всю охватывала Волшебный Лес. Взъерошенный и возбуждённый, он вваливался в берлогу и спешно ложился спать, не притронувшись к ждавшему на столе ужину. Его маленькие глазки горели огнём, и сам Агафон в такие моменты выглядел как настоящий дикий зверь. Иногда рубаха была подрана или испачкана следами свежей крови. Это ещё больше настораживало и пугало Марфу, она взволнованно смотрела на мужа, не узнавая его.