Пацаны сидели у края крыши, шутили, представляли будущие приключения.
– Свалим в другой город, сколотим группировку, будем держать районы, – бодро говорил Штырь, развалившись у бортика. – Будем собирать бабки со всяких ларьков, да лохов-ботанов трясти. Приподнимемся и будем играть по-серьёзному. Рашин мафия, блин!
– Да, нам терять нечего, остаётся только приобретать, – согласился Коля, сидевший на корточках напротив Штыря, – разживемся, будем на «геликах» рассекать.
Вика стояла немного подальше и смотрела на ночной город, на мелькавшие внизу красочные витрины, идущих куда-то прохожих. В её голове были совсем не те мысли. Она смотрела на город по-другому, видела себя «ангелом ночи», – красиво стоящей на крыше небоскрёба, гордо взирающей на тех жалких существ внизу. Она жаждала чего-нибудь таинственного и тёмного. Ей хотелось бы быть членом какого-нибудь тайного ордена, а не единицей бандгруппы. Но, разумеется, говорить об этом она не могла.
– Интересно, сколько время? – Спросил Штырь. – У нас даже часов нет.
– Двадцать минут первого, – неожиданно ответила Вика, все так же стоящая в стороне.
– Да ну, по-моему, одиннадцать, ну максимум полдвенадцатого, – возразил Коля и швырнул вниз пустую бутылку.
Вика повторила, показывая куда-то вниз. Коля подошёл к краю – и вправду, возле входа в ночной клуб висели большие цифровые часы.
Достав из рюкзака ветровку, сложенную в три погибели, он надел её и лёг, облокотившись на кирпичную вытяжку. – Ладно, я на боковую.
Через пятнадцать минут Кабан и Децел сделали то же самое, и только Штырь и Вика стояли у края, Штырь приобнял её чуть ниже талии и что-то говорил в полголоса.
Дни были тёплыми, а ночи прохладными. К счастью, эта ночь была безветренна, но всё равно спать было немного зябко.
Штырь и Вика смотрели на ночной город, на тёмно-синее небо с большой яркой Луной. Вика была преисполнена романтики, она положила голову на плечо Штыря. Штыря же наполняли более приземлённые чувства, он обнимал Вику всё крепче, представлял себя мафиозным боссом, с сигарой в зубах, получающим всё, на что падёт взгляд.
Коля почти уснул, как вдруг сверкнула яркая вспышка, на секунду залившая всё ярким светом, одновременно с ней раздался оглушительный грохот, и землю несколько раз тряхнуло, а на крыше двенадцатиэтажного дома это ощутилось особенно сильно, так сильно, что лежащих на ней подкинуло на пару сантиметров. Штырь и Вика, решившие за несколько секунд до этого пойти к другой стороне крыши, уцепились за одну из антенн. В некоторых квартирах вылетели стёкла.
Из зданий стали выбегать люди.
– Ни хрена себе! – Испуганно выкрикнул Штырь.
Коля выпалил реплику примерно того же содержания.
Вдалеке поднималось ярко светящееся облако, по форме напоминавшее гриб. Вокруг расстилалась дымка. В дымке мелькали огоньки, будто вспышки фотоаппаратов.
– Это война? – Спросила Вика, не отпуская антенну.
Кабан покачал головой, и сказал серьёзно: «Нет, это Армагеддон-2012».
Внизу послышался вой сирен.
– Может, спускаться, мало ли, – предложил Штырь.
Внизу была суета, много народу, некоторые даже выносили из дома какие-то вещи, отовсюду слышался вой сирен. И тут ребятам уже стало страшно, не до романтики совсем. Они не знали, что произошло и что им делать. В голове Штыря мелькнула мысль о войне и это его немало огорчило, ведь тогда всем мафиозным планам конец: – вместо сигар – самокрутка, вместо автомата – сапёрная лопатка.
