Вейм залпом выпила.
– Слушай, что-то твои соплеменники какие-то тихие: ни песен не поют, ни танцуют. Тут королевский пир или сборище жриц из храма Непорочных дев?
– Пир, и поэтому веди себя потише. Народ уже оглядываться начал.
– Ну, просто народ свое уже отгулял, – Улыбнулась Илана, кивая на соседа Вейм. Они с обеда за столом сидят.
– Трубадуры….. – Скривилась Вейм.
– Они песни пели, госпожа. Только нудные какие-то: слов не разобрать, и мотив жалобный, словно покойников хоронят. Может мы тоже что-нить споем?– Проговорил Олли Долговязый, доставая лютню.
– Э не… это без меня,– махнула рукою Вейм, залпом осушая еще один кубок.– Мне еще при рождении медведь по ушам прошелся. Когда я пела, сестры в ужасе выбегали из комнаты, моля пощадить их уши.
– Ну «змеиный хвост» Вы же можете поддержать?
– Давай, Вейм, начинай!
– Нет, и не проси.
– А давайте все попросим Вейм….– Заорал Ирсен, поднимая кружку.
– Ирсен, ты пьян, а я не буду поддаваться на твои провокации.
– Змеехвост! – Заорал он.
– Змеехвост! – Поддержали другие, стуча по столу так, что подпрыгивали глиняные блюда с закуской.
–Хорошо, – сдалась Вейм.
«Змеехвост» – любимая застольная забава на Драконьих островах. В нее играли взрослые и дети, на пирах и перед битвой. Правила были просты: каждый участник добавлял по одной сточке в песню, чтобы получилась история. Самые удачные истории перепевали позже.
– Ну что ж Вейм, тебе предоставляется право стать головой змеи.
– Лучше б денег дали что ли …
– Госпожа Вейм! – Недовольно проговорил Олли. Его длинные пальцы прошлись по струнам лютни, и старинная мелодия разлилась над столом.
– А «кантеле» нет?
– Вейм, начинай уже.
– Ну раз нет кантеле, сойдет и лютня,– пожала плечами девушка. – Хей, усталый милый путник, нудным голосом протянула она, не стараясь попадать в мелодию.
– Расскажу тебе я сказку ….– подхватила Ойра.
Про могучего Дракона,
Что крылами чертит небо,
Что дыханьем портит воздух
Про его жену младую и соседа – упыря.
Раз ушел дракон за златом:
Не хватило ему денег.
Не хватило ему денег:
Очень жадный был дракон.
Говорили ему люди,
Что не стОит, что не стОит
Оставлять жену одну.
Только вышел из пещеры,
Широко расправил крылья,
Чтоб поймать в них теплый ветер,
Чтоб лететь в людские земли,
Чтобы грабить караваны,
Жечь деревни, убивать.
Только вышел он из дома,
а упырь наш тут как тут.
Ходит он по его дому,
В шубе золотой драконьей,
Пьет вино из его кубка,
С молодой женою спит…
– За такие песенки вас бы Драгонхолле еще б станцевать заставили… босыми ногами … на углях… за оскорбление родственников….
– Вейм, не занудствуй, – пробасил Ирсен и продолжил.
Но пришли к дракону гости:
С вилами пришли крестьяне,
С копьями пришли солдаты:
Наградить хотят дракона
За заслуги за былые,
За загубленные жизни,
За сожженные поля.
А награда всем известна,
А награда всем известна:
То разрубленное брюхо,
Каленым копьем по морде
И вОстрой стрелою в глаз.
Обманулися вояки
Увидав златую шубу,
На руках перстни дракона,
Даже спрашивать не стали:
Порешили упыря.
Через год дракон вернулся:
Нету ни жены, ни злата.
Лишь у входа,
Лишь у входа
Горкою лежали кости.
Горевал дракон не долго:
Вновь вернул свои богатства,
Спер у герцога жену.
– Мораль сей дивной песни,
Что сидите лучше дома,
Пейте чаю, ешьте булки
И гостей незваных иль званых
Не пускайте на порог! – закончила Вейм.
– Глупая мораль, – заметил Ильмар. – Нужно было что-то вроде: «Нечего лазить к соседу, пока его нет дома!»
