– Юноши, не занятые чаепитием, пусть нам пока рассказывают, кем они хотят стать после окончания школы, а потом их подменят освободившиеся от чаепития. Начнём с тебя Алексей, кем бы ты хотел стать?
– Я, Марья Сергеевна, хотел бы стать учёным, – дурачась сказал он, – изобрести принципиально новый движитель и улететь на ракете с таким двигателем на Марс.
– И там понаставить капканов на пушных зверьков и переловить их всех, – добавил его друг Дениска, под смех остальных.
– А если серьёзно? – опять спросила классная.
– Не знаю. Егерем, наверное.
– Ну, а ты, Денис, на кого бы хотел выучиться?
– Я бы, Марья Сергеевна, хотел бы стать актером и разъезжать по городам и странам, играя на сценах Гамлета, Отелло, и других знаменитых персонажей пьес.
– Это у тебя легко получиться, при твоём красноречии ты легко можешь сыграть даже собачку в «Му-му», – вставил в отместку Лёха.
– А ты, Артём, кем бы хотел стать? – дальше спросила Марья Сергеевна.
– Я хочу стать модельером женского белья, а то девчонки так безвкусно одеваются.
– Это мы-то, плохо одеваемся! – вскричала Света с набитым ртом, – ах ты нахал! – и сунула ему пустую кружку в живот, которую Артёмка тут же благодарно подхватил.
– Поспокойней, без рукоприкладства, – вступилась за него классная. – А ты Артём откуда знаешь, какое бельё носят наши девочки?
– Он с ними периодически живёт, в общей комнате, они ему хвастаются своими новыми купальниками, – вступил в разговор Илья, успевший напиться чая и знающий всё про всех.
– Фу, как нехорошо, неприлично это, – пожурила классная. (А что было неприлично, хвастаться или подсматривать, осталось за кадром).
– Ну а ты, Илья, кем хочешь стать? – спросила его Марья Сергеевна, забирая у него освободившуюся кружку увидев, что он наконец напился и наелся.
– Я хочу выучиться и пойти работать в службу безопасности страны.
«А когда я подрасту,
То работать в ФСБ пойду!
Так как своим жадненьким сердечком,
Сильно Родину люблю!», –
тут же продекламировал Илье свой экспромт Лёха, под общий смех одноклассников. В классе все знали о патологической жадности Ильюхи и навязчевой его идее работать в службе политической безопасности, чтобы быстро продвинуться в карьере. Илья никогда не брал с собой еду в совместные походы класса, хотя был из богатой семьи, но всегда съедал больше других за общей едой на природе. Он выклянчивал у учителей хорошие отметки за плохие знания, объясняя преподавателям, что они ему нужны для поступления в вуз, искренне считая знания вторичными, а хорошие отметки за успеваемость – первичными.
– Так, а кем хочет стать Данил? Наверное, художником? – переключилась на него классная, когда затих смех.
– Нет, Марья Сергеевна, после сегодняшнего дня я решил стать скульптором, чтобы радовать наших девчонок новыми решениями в этом творчестве.
Данил был тайно давно влюблён в Альбину безответной любовью, и все одноклассники сочувствовали ему.
– Обратите внимание, – продолжил Данил, – снеговики, слепленные нами, получились как живые, иногда, кажется, они прислушиваются к нашим разговорам. – И все ребята живо повернулись в сторону снежных скульптур, внимательно и как бы заново рассматривая их.
Солнце поднялось уже высоко, торопясь растопить случайный последний снег и слепленые снеговики тоже начали подтаивать, из-под угольных глаз их потекли чёрные слёзы, а из уголков ртов сочились чёрные слюни, и наспех изваянные школьниками фигуры как бы сами собой стали приобретать зловещий вид.
