Природная магия, использованная во благо, способна на многое. Очень быстро бесплодные каменистые пустоши Акильфадии покрылись сочными травами. На пологих горных склонах выросли леса, в которых в изобилии водились всевозможные животные и птицы. Магия акильфов дарила Акильфадии жизнь, и благодарная природа отвечала на это великой милостью, оберегая людей от болезней, суровых ветров, гибельной засухи и всего остального, что было в её власти.
На северо-западе полуострова, на самом высоком утёсе над скалистым побережьем Грязного моря, всего за одно лето акильфы-маги выстроили для своего предводителя большой и красивый замок из прочного горного камня. После мрачных подземелий Сеаркаты колдунам не нравилось замкнутое пространство каменных стен, и сами они предпочитали жить в небольших селениях на открытой местности, где всегда много воздуха и света. Природа давала им всё, что необходимо – огонь, воду, тепло и пропитание. В замке жил только глава клана и приближённые к нему командиры, следившие за соблюдением магами порядка и запрета на возвращение в Сеаркату.
Колдуны никогда и не пытались нарушить запрет – они наслаждались вновь обретённой свободой, пусть и условной. И всё же они оставались пленниками, хотя спустя много лет эта грань уже и не казалась такой чёткой. Обычные люди и маги жили семьями, рожали детей. Это естественно для человеческой природы, ведь магия – всего лишь особая способность, и она не превращает человека в чудовище. Чудовищами людей делает характер. В следующие двести лет клан акильфов видел разных предводителей, каждый из которых отличался от предыдущих и поведением, и отношением к магам. Закон не менялся – менялись сами люди. Кто-то был добр и справедлив, а кто-то…
Тангур, последний законный глава клана, был пришлым – он прибыл из Сеаркаты по приказу действующего короля. Суровый воин, закалённый в бесчисленных боях с кьорвигами, он видел в магах только жалких существ, не способных использовать данную им природой силу даже для собственной защиты. Тангур презирал колдунов за их бесполезность в бою, но уважал провидцев и целителей, поскольку от этих способностей для человека военного был хоть какой-то толк. Прибыв в Акильфадию, новый вождь пришёл в ярость, поскольку обнаружил, что беззаботная жизнь и отсутствие внешних угроз превратили его подопечных в крестьян, которые давно разучились держать в руках оружие. Даже те, кто был направлен на службу сюда всего год назад, успели расслабиться и забыть о том, кто они, и с какой целью оказались на полуострове.
С приездом Тангура спокойная и безмятежная жизнь в Акильфадии закончилась. В первый же день своего правления он приказал до заката собрать на лугу перед замком весь клан, включая немощных стариков и грудных детей. К этому времени население полуострова разрослось до шести крупных селений и десятка хуторов, в которых жили почти восемь сотен человек – это много, если учитывать, что прежние вожди пустили всё на самотёк и даже не вели учёт тех, за кем им полагалось строго следить. Следующие два дня Тангур с редкими перерывами на приём пищи проводил поголовную перепись, выясняя происхождение и корни каждого жителя Акильфадии. Он не взял себе помощника, потому что привык никому не доверять. Ему было плевать на то, что люди устали. Порядок прежде всего – для этого он и приехал.
Перепись дала многое. Тангур выяснил, что от союза мага и обычного человека никогда не рождаются новые маги. У некоторых таких отпрысков проявляется дар предвидения, целительские способности или ещё какие-нибудь особые умения, но в большинстве своём это самые обычные дети. С момента основания клана прошло больше двух сотен лет, и полноценные колдуны за это время успели почти полностью выродиться, поскольку чистые браки между магами были редкостью. Девять колдунов, шестнадцать целителей и всего четыре провидца на почти восемь сотен душ населения – вот к чему привело попустительство прежних вождей. С одной стороны, Тангуру это было на руку – чем меньше в мире магии, тем меньше с ней возни. Но услуги колдунов пользовались высоким спросом, когда возникала необходимость создания защитных амулетов и прочей магической ерунды, поэтому за численностью акильфов-магов полагалось очень строго следить. Никто не следил, а спрос теперь был с нового вождя.
