– Ты о чем? О чем-то вроде медитации, самопознания?.. У меня бабушка занималась йогой, рассказывала об этом, – сдвинул брови Дэн, едва не набросившись на миску с супом. Он начал есть его постепенно, пользуясь всей имевшейся у него силой воли, потому что знал, что в противном случае станет только хуже, и после короткой трапезы с таким сытным супчиком его непременно начнет клонить в сон.
– Ну, отчасти, так оно и есть, – согласилась Трэйси, достав палочки и начав ими потихоньку «клевать» рис. – Но для меня это все скорее наоборот стало отречением от собственного «я».
– В каком смысле?
– В том смысле, что я больше не чувствую себя собой. Понимаю, что звучит для тебя странно и, может, даже, глупо, – в это мгновение Дэн постарался, насколько возможно, передать взглядом, что это не так. – Но именно это ощущение ко мне и пришло на днях. Я – не просто часть себя. Я – часть чего-то большего, я это просто знаю. И жизнь моя – тоже не моя жизнь… Слишком сложные беседы для застолья, я понимаю.
Дэн хотел ей ответить, но терпеть не мог говорить с набитым ртом. Трэйси это поняла, а потому постаралась увлечься собственным блюдом, и ей это удалось. Она съела большую часть нэма и риса.
– Хм, в который раз убеждаюсь, что аппетит действительно приходит во время еды, – заметила она, закончив и сложив палочки над своей тарелкой. – Что же, спасибо, это было очень недурно.
– Да не за что, – сказал Дэн, жестом предлагая забрать у нее посуду и подавая салфетки. – На самом деле, я медитировать не пробовал, но в твоих словах определенно что-то есть. Знаешь, мне иногда снятся сны… Непростые сны. По правде говоря, я редко о них кому рассказываю, потому что явление это довольно-таки нечастое.
– И почему же ты рассказываешь о них мне? – нахмурилась Трэйси. – Ведь мы, по сути, едва знакомы.
– Потому что ты рассуждаешь так, как человек, который такое бы смог понять, – Дэну, который едва-едва расслабился в общении с ней, вдруг снова стало неловко. Он уже и забыл о ее «говорю, что думаю». – Но, если тебе не интересно, я не буду о них рассказывать.
– Что ты! – Трэйси поняла, что смутила его. – Я не хотела, чтобы это звучало грубо, извини… Просто со мной редко кто-то откровенничает. Продолжай же, мне интересно!
– Так вот, сны, – выдохнул Дэн. – Мне каждую ночь снится то, как я мог бы умереть в предшествующий день. Причем со всеми подробностями и сопутствующими ощущениями.
– Может, у тебя просто слишком живое воображение? – Трэйси слегка приподняла бровь. – Знаешь, мне тоже сейчас часто собственная смерть снится.
– Нет, все не так, – помотал головой Дэн. – Это по-другому. Ни один человек из тех, с кем я на этот счет разговаривал, не приписывает эту ситуацию именно к развитому воображению. Потому что в пять лет у ребенка еще не могут складываться в голове настолько детальные образы того, что с ним может произойти при несчастном случае. Я видел слишком многое для своего тогдашнего возраста…
– Так это у тебя с пяти?
– Ну да, и с тех пор каждую ночь.
– Ужас какой! – Трэйси округлила свои и без того большие глаза. – Представляю, как тебе это приелось…
– Не то слово, – подтвердил Дэн. – Вот поэтому я и начал задумываться об их смысле. Ответа пока не нашел, но он явно не где-то на поверхности.
– А может, ты ошибаешься, но пока об этом не догадываешься, – предположила Трэйси. – Время покажет, и тебе, наверное, лучше сейчас просто подождать и разобраться с этим самому, без стороннего участия. Это, во всяком случае, мое мнение.
