Легенды мирового рока - страница 2

Итак, у антиамериканской пропаганды – то есть у пропаганды советской – появляется свой мощный антигерой. Понятно, что пресса много пишет о Пресли, публикуют фотографии, как ему вручается значок, как он встречается с Никсоном. Но козырь этот пропаганда пока приберегает – до поры до времени, пока не приходит время эту карту разыграть.

И вот тут мы возвращаемся к тому самому журналу «Смена»: на дворе 1981 год, еще жив Брежнев – и в молодежном журнале выходит статья на два разворота с огромной фотографией Леннона: той самой, где он подписывает альбом Чэпмену (еще одна роковая случайность – фотографу удалось сделать снимок, как Джон дает автограф человеку, который через несколько часов его убьет). Конечно же, основной пафос статьи предсказуем – Джон Леннон был затравлен американской пропагандой! Его, борца за мир и свободу, травили продажные американские журналисты и все американское общество – а главное, во всем виноват негодник Пресли, приверженец, клеврет капитализма, и действующий агент ФБР! Именно он подготовил досье на Леннона, которое затем было использовано в пропагандистских целях, вокруг которого была развернута вся травля Джона, а дальше – дело техники: при столь сильном общественном накале рано или поздно найдется маньяк, который выпустит роковую пулю. И таким маньяком как раз и стал Чэпмен – пешка в чужой игре.

Доля истинности тут, конечно, присутствует: как ни прискорбно, если бы Чэпмен по какой-то причине не застрелил бы Леннона вечером 8 декабря, то его жертвой стал бы другой человек: в вещах Чэпмена нашли программку пьесы «Человек-слон», в которой играл Дэвид Боуи – имя Боуи было обведено Чэпменом в траурную рамку. Как оказалось, Чэпмен ходил на спектакль и даже фотографировал Боуи у дверей на сцену. Полиции Чэпмен признался, что если бы ему не удалось убить Леннона, то он бы вернулся в театр и застрелил Боуи.

Но вот история об Элвисе – зловещем агенте ФБР, конечно же, не выдерживает никакой критики: Пресли коллекционировал, помимо оружия, еще и значки государственных служб – а значка ФБР у него не было. Так что единственным способом заполучить заветный экземпляр к себе в коллекцию оказалось непосредственное поступление на работу в Бюро. Не более того – вот тут вся первая версия и рассыпается, как карточный домик.

Вторая версия смерти Леннона несколько более лирична, если можно так выразиться. Содержится она в интереснейшей книге Альберта Голдмана «Жизни Джона Леннона». Она издана у нас в серии «ЖЗЛ» и безусловно заслуживает того, чтобы ее прочесть. Голдман в этой работе предельно критичен – во всех невзгодах Леннона он винит ровно одного человека, и, надо признаться, небезосновательно. Это – Йоко Оно.

Все битломаны делятся ровно на две категории: одни горячо ненавидят Йоко Оно, другие относятся с ней с ровно пропорциональным уважением, или даже любовью, признавая, что она была единственной музой Джона и женщиной, предназначенной для него самой судьбой.

Ко встрече с Йоко Джон подошел женатым человеком: его брак с Синтией Леннон, урожденной Синтией Пауэлл, казался весьма и весьма крепким: пара растила малыша Джулиана, Синтия во многом потакала мужу и, признаемся честно, восхищалась им, да что уж – боготворила. Она прощала Леннону бесконечные гастрольные авантюры, она снисходительно относилась ко многим его чудачествам, позволяла ему все, чего Джон желал, – в доме царил абсолютный культ Леннона. Он мог сутками ни с кем не разговаривать, бродить по комнатам и огрызаться на жену и сына – так Синтия одергивала Джулиана и просила того не тревожить папу. Но Леннону вовсе не было нужно такое идолопоклонство. Леннону нужна была не жена. Леннону был нужен партнер, соратник. И Йоко Оно пришлась тут как нельзя кстати.