Хора кивает. На сердце тяжело, но она должна это вынести. Истих касается ее плеча и смеется.
– Перепугал тебя, да? Не волнуйся. Я по глазам вижу, что ты справишься. Вот о напарнике твоем такого не скажешь…
О Гехере?
– Он же вроде из знатных.
– О, не так все просто. Он…
В этот миг в дверь заглядывает Гехер. Позади стражники.
– Хора! Ты чего тут? Нас зовут.
– Иди. Церемония ожидает тебя, – Истих улыбается, но произнесенные им слова сдавливают грудь. Еще и эти тайны. Как же все это раздражает…
КАНЗАН
Канзан какое-то время тупо сидит у тела брата. Он чувствует безумное опустошение, которого будто не испытывал никогда за всю свою жизнь. На лице Назана отпечаток боли. Будто его сознание отчаянно цеплялось за жизнь до последнего. В голове суетятся давно померкшие воспоминания: отец тоже умер в мучениях. Небо темнеет. Соседи помогли избавиться от тела, его сожгли за городом. В специальном месте, которое кто-то когда-то назвал священным. Останки закопали там же.
Канзан заваливается спать в чудовищном бессилии, но при всем при этом у него не получается быстро заснуть. Мысли и страхи тянут его в какую-то глубокую пучину, далекую от сна. Он смотрит в потолок и думает о какой-то ерунде. Вспоминает покойного брата, отчего-то даже дурные воспоминания не лезут в голову. Иногда сознание все-таки проваливается в пучину снов, но ненадолго. Будто что-то выталкивает.
Так проходит вся ночь. Канзан сидит на кровати. Трет переносицу, будто это действительно помогает думать. Ему нужны деньги, но в порту столько не достать. Хакар не вернется, да и шайка братьев точно ему не поможет. В этом у Канзана нет сомнений.
Канзан уходит из дома. Он идет к Сакаре. Сакара ровесница Канзана. Раньше, особенно в детстве, Канзан хорошо с ней ладил, но Сакара в итоге спуталась с братьями. Ничем хорошим это не кончилось. Для Сакары. Канзал не знал, что там произошло, но Сакара после этого с его братьями никаких дел не имела. По крайней мере, Канзан об этом ничего не слышал.
Сакара сидит на лавке около своего дома. В ее руке нож, и она увлеченно что-то вырезает из дерева. Сакара невысокая, с виду щуплая, но на деле жилистая. Из-за вороха мешковатой одежды и отсутствия пышных форм издалека легко могла сойти за парня. У нее от природы яркие рыжие и кучерявые волосы, из-за чего в голове Канзана она всегда, в детстве точно, ассоциировалась с каким-то цветком. Сейчас они не особенно длинные, из-за чего она действительно похожа на красочный одуванчик. Щеки и нос усеяны веснушками, а от подбородка через губы, по щеке и аж до виска тянется заметный шрам. Сакара всегда казалась вполне симпатичной, но из-за произошедшего они перестали общаться. Канзан уверен, что Сакара знает, насколько он далек от братьев, но все же его все разъедает какое-то странное чувство вины.
– Сакара…
Она поднимает голову, смотрит на Канзана удивленно, но ее губы тут расплываются в широкой улыбке.
– О, привет, Кан! Давненько не виделись.
– Ага. Как-то так вышло.
– Слышала, что ты в порт ходил с Лараком.
Почему-то ее слова даже ставят в тупик. В голове проносятся воспоминания об этом «походе». Точно не то, чем стоит гордиться.
– Угу, было дело.
– И как тебе в порту?
– Как бы сказать…
– Ха-ха! Да у тебя на лице все написано. Можешь не выдумывать. Слушай, это не всем подходит. Может только ребятам вроде Ларака.
– Тебе он не нравится? – Сакара бросает на него удивленный взгляд.
