– Да, – согласно кивнул Франц, закидывая в рот сухарик. – А на счет провианта – не беда. Сейчас лето. На обратном пути можно и порыбачить. Ты умеешь рыбачить, а, Рик?
– Я… да… – Рик настороженно оглянулся. На этот раз он почувствовал необъяснимую тревогу и пытался понять, что же его так взволновало.
– Мишка! – Франц совсем по-детски ткнул пальцем другу за спину.
Из кустов к ним выкатился медвежонок. Года два, не больше. Пухлый неповоротливый малыш. Руки Франца сами потянулись, чтобы потрепать мишку по бурому загривку, но Рик упреждающе погрозил пальцем.
– Не надо. Медведи не любят человеческий запах.
Франц согласно кивнул. Он положил на ладонь кусочек сыра и осторожно протянул угощение косолапому, предлагая взять самому. Однако, медвежонок замотал косматой головой и жалобно заревел, косясь на Рика.
– Пойдем, – менестрель подскочил с места и, подхватив меч, двинулся за зверем. Франц поспешил следом.
В непролазном валежнике друзья обнаружили огромную бурую медведицу, из бочины которой торчала стрела.
– Вот подонки! – зло прошипел Рик, подходя к тяжело дышащей медведице. Он опустился на колени и осторожно раздвинул шерсть, чтобы осмотреть рану.
– Медведи же не любят людей, – хмыкнул Франц, держась чуть поодаль.
– Так я и не человек, – Рик иронично приподнял бровь. – Впрочем, учитывая обстоятельства, тебя они тоже потерпят. Мне нужна помощь. Надо вытащить стрелу и очистить рану.
Франц с готовностью кивнул. Пока принц придерживал медведицу, Рик осторожно срезал с раны кусочки отмершей плоти и нашептывал на эльфийском. Что именно шептал друг, Франц не знал, но догадывался, что заклятие облегчало страдания медведицы. По крайней мере, лежала она тихо.
– Странная стрела, – задумчиво проговорил Рик, повертев в руке наконечник. – Непонятно, из чего сделана.
– Дай-ка…
Едва Франц коснулся стрелы, как по его ладоням потекли тоненькие черные струйки.
– Лед? Только странный какой-то, – предположил он. – Смотри, она тает.
– Брось! – Рик резко ударил его по руке, наконечник упал на землю и, словно по волшебству, растворился. – Мы даже ближе, чем думали. Дай мне еще несколько минут, и пойдем.
Пока Рик заканчивал обрабатывать рану, Франц не удержался от соблазна поиграть с медвежонком. Он сломал небольшой прут с листочками на конце и щекотал им пятки косолапого. Медвежонок силился ухватиться за прут лапами или зубами, но был слишком неуклюж.
– Я смотрю, к медведям ты испытываешь больше уважения, чем к птицам и змеям, – улыбнулся Франц, наблюдая, как Рик чешет медведицу за ушком.
– Это правда, – неожиданно признался эльф. – Дриады после смерти обращаются в медведей. Они в это верят.
– Ясно. Пошли, посмотрим, что за лиходей на них напал.
Франц выпрямился и осмотрелся: он абсолютно не представлял, куда идти. Рик тоже лишь плечами пожал. Он знал, что место где-то близко, но вот где именно?
– Эй, косолапый, – принц обернулся в сторону медвежонка, который завладев, наконец, прутом самозабвенно обгладывал листья. – Может, ты нам дорогу покажешь?
В ответ малыш зарычал и медленно поплелся в сторону чащи, периодически оборачиваясь. Друзья двинулись за ним. По мере продвижения ветви под ногами все громче похрустывали, будто схваченные февральскими морозами. Да и сам воздух наполнился неестественной для середины лета свежестью. Франц ежился, кутаясь в легкий плащ, и даже уже жалел, что не захватил одежду потеплее. Рик же словно и не замечал онемевших пальцев и покрывшего ресницы инея. Он быстро шел вперед, боясь упустить из вида провожатого.
