– Откуда информация если связь с домом потеряна? – не то чтобы генерал не доверял майору разведки, просто стало любопытно. Хороший командир должен быть в курсе всего.
– Наши успели передать, на несколько минут подключив резервные источники питания, – ТиРилли подошла к столу и нисколько не смущаясь, взяла яблоко. – Вкусные здесь фрукты. Хорошо, что всё это скоро станет нашим.
– Хорошо, – согласился ОмКрасс, хищно усмехнувшись. – И временные трудности нам в этом никак не помешают.
Как ни странно Андрей с Олегом сразу поверили подполковнику Одинцову. Вероятно, немалую роль в этом сыграло звание Андрея Викторовича и авторитет Клима, в котором люди привыкли видеть сурового, не способного на розыгрыш блюстителя лесного порядка. Такие люди шутить не будут.
Сам Максим считал, что весомым аргументом в пользу слов фээсбэшника послужили три лазерные винтовки, добытые в бою и взятые в качестве заслуженного трофея. Оружие врага скромно притаилось в углу избушки и словно магнитом притягивало к себе любопытные взоры охотников.
Чем закончился разговор мужчин, парень не знал. Просто в один прекрасный момент его уставшего, измотанного, разомлевшего у жаркой печки повело в сторону. Последнее, что помнил Максим, это как его подхватили чьи-то сильные руки и уложили на кровать. Но беседа явно была продуктивной. На утро все присутствующие выглядели одной сплочённой командой.
Выдвигаться решили сразу после завтрака. У запасливого Клима нашлось несколько банок тушёнки и буханка хлеба. Да и у самих охотников кое-что завалялось в дорожных мешках. Поели без изысков, зато сытно и плотно. Запили крепким чаем с сахаром и всё, пора в путь-дорогу.
К городу вышли в районе промзоны по давно не эксплуатируемой, заросшей бурьяном и частично растащенной на металлолом узкоколейке, о существование которой не знал ни кто кроме Олега.
Сама промзона выглядела не лучше старой железной дороги. Здесь уже давно ничего не работало. Здания брошенных цехов печально смотрели на мир тёмными провалами выбитых окон. Стыдливо прятали за высокой травой и разросшимися кустами написанные на стенах неприличные слова и бездарные граффити. Забыв своё предназначение пустые здания стали служить пристанищем молодёжных компаний и приютом для бомжей. Правда, в последние годы людей достигших самого дна социального общества заметно убавилось. Одним словом промзона встретила гостей унылым пейзажем всеобщего запустения.
– Богатый был когда-то город, – высказался Андрей Викторович, оглядывая двух- и трёхэтажные здания бывших фабрик и заводов.
– Обычный, – не согласился с ним тёзка. – Таких в Союзе тысячи было. После перестройки всё развалилось. Закрыли молокозавод, бойню, прядильную и ткацкую фабрики. А вон, к примеру, в том здании электромагниты делали.
Все дружно посмотрели на облупившееся синей краской двухэтажное строение.
– От ушедшей эпохи один хлебозавод остался, – горько усмехнувшись, добавил Олег. – Всё остальное псу под хвост.
– Чем же город дышит, если всё так плохо? – удивился Одинцов. Картинку ему нарисовали, хуже не придумаешь. Однако люди живут, где-то работают. Значит не всё так запущенно, как выразили словами.
– На мелких предпринимателях держимся, – раскрыл страшную экономическую тайну Андрей.
– Вот видишь, взамен одного пришло другое. Свято место пусто не бывает.
Клим неодобрительно покосился на бывшего боевого товарища. Рано расслабился подполковник, трещит как баба на базаре, рот не закрывая. Да ещё на такие неблагодарные темы. Вот до чего доводит кабинетная работа.
