– Как хорошо, что мы встретились, а то я думал – от скуки завою!
Судя по игравшей в каупоне музыке, скучать там явно не приходилось. Но возражать я не стал.
– Квинт Дорабела Луц, – легионер представился и протянул мне руку. – Рад знакомству!
Я протянул руку в ответ, и Квинт крепко пожал мое запястье. Воины в это время часто носили оружие в рукавах, потому римляне сжимали друг другу не ладони, а запястья. И приветствие, и проверка.
– Гай Руф, – представился я первым пришедшим в голову именем.
Рукопожатие затянулось, а потом Квинт вовсе потянул мою руку на себя. Да когда же ты от меня отвяжешься? Но скоро я понял, что центуриона просто снова шатнуло.
– Гай, а давай-ка я тебя угощу вином!
– Не откажусь. Кхм, то есть, отведать в такой славной компании…
Особо пить я не собирался, но кто как не центурион мог ввести меня в курс дела. Поэтому предложение я принял с удовольствием.
– Тогда за мной! – он махнул рукой, приглашая в каупону.
Мы прошли ко входу, зашли внутрь – я придерживал нового знакомого за плечо, как бы по-дружески, и тот, кажется, был доволен подмогой. Несмотря на то, что помещение хорошо проветривалось, в каупоне было невыносимо душно. Народу было тоже хоть отбавляй, зернышку негде упасть. Стоял бубнеж, разбавляемый хоть сколько-то бодрой игрой музыканта на тибии – небольшой двойной дудке, сделанной из тростника. Одна из трубок заливалась соловьем, вторая создавала протяжный аккомпанемент. Получалось здорово, Квинт тоже оценил. Проходя мимо музыканта, центурион щелчком забросил в его шляпу полновесную серебряную монету.
Зато запахи! Ох, запахи здесь были такие, что мой желудок вмиг ожил и как будто заскреб лапками изнутри. Жар шел от поросенка, которого поджаривали на вертеле. С тушки капал жир, вспыхивая и шипя на углях.
Присутствующие при виде Квинта отсалютовали чашами с вином. Центурион с достоинством вскинул руку в знак приветствия. Мы прошли к столику, за которым явно до того и отдыхал легионер.
Я сел за столик, не без удивления отмечая, что на столешнице остался себе лежать гладиус Квинта. Центурион тут же позвал хозяина. Через весь зал к нам засеменил высокий, но худощавый старик в тунике.
– Принеси гостю поесть и вина! – Квинт стукнул кулаком по столу. – И остальным вина – повтори! На мой счет!
Понятно теперь, чего все присутствующие поднимали чаши… Видно, Квинт тут занят тем, что благополучно прожигает жалованье. Легионерам без того платили невеликие деньги, а если на них угощать сотню гостей, в кармане быстро появится дырка.
– Сам за себя плачу, – осторожно шепнул я хозяину и сунул ему монету.
Хозяин каупоны безразлично кивнул и скрылся. А уже через пару минут поставил на стол чашу вина и салат из латуки, петрушки и лука, приправленный оливковым маслом. Хотелось не то чтобы есть, хотелось прямо-таки жрать. Я покосился на поросенка.
– Еще не готов, – тут же произнёс старик.
– Ну, выпьем! – Квинт поднял свою чашу. – За Луция Корнелия Суллу!
Мы стукнулись чашами. Центурион внушительными глотками опустошил свою чашу примерно наполовину, я только смочил губы. Начало новой жизни я еще обязательно отмечу, но не сейчас.
– У-уф… – Квинт с грохотом поставил чашу на столешницу, вздрогнул, поежившись. – Хорошего вина я не пил со времен войны с Митридатом, когда мы отмечали победу при Орхомене! Но сегодня наша победа не менее значимая! Мы задавили гадюк!
– А почему ты выпиваешь один, да еще и в каупоне?
