– Почему ты спрашиваешь? Разве ты еще не девственница?
– А ты? – дерзко бросила она ему в лицо.
– Ну, если только в эмоциональном плане. – Он рассмеялся. – У меня было несколько партнерш.
– Могу представить себе… – Она картинно закатила глаза.
– Сколько?
– Что «сколько»?
– Любовников.
Она замерла всем телом, но затем вздернула подбородок:
– Не вижу причин, по которым тебя должно это касаться.
– Я твой муж.
– Наслаждаешься каждым моментом, как я посмотрю, – прошипела она ему. – Наверняка ждешь не дождешься того момента, когда мы вернемся в Италию или Францию, или где ты постоянно обитаешь, чтобы хвастаться на каждом углу, как ты провел меня. Вынудил выйти за тебя замуж. Годами будешь глумиться над этим и тем, как ты получил Таррантлокх.
– Успокойся! – Он поднял руку. – Не я навлек на себя этот брак. Ты – последняя женщина, которую бы я взял в жены, если бы когда-то решился на подобный шаг. – Он оттянул рукав и посмотрел на часы. – Самое время заканчивать эту вечеринку. Пошли, надо выбираться отсюда.
Анджела последовала за ним на негнущихся ногах. Они попрощались с гостями, поблагодарили официальных лиц. Ее ложь о головной боли постепенно стала правдой. К тому моменту, когда они с Реми достигли номера, ее голова раскалывалась. Ее зрение затуманилось, появилась тошнота. Как только он закрыл за ними дверь, ее сердце учащенно забилось. Они были наедине в номере для молодоженов.
– Хочешь, подкинем монетку для того, чтобы решить, кто займет кровать? – Она старалась говорить беззаботно.
Его глаза стали совершенно черными. Он достал из кармана монету, не сводя с нее взгляда:
– Орел или решка?
– Орел.
Реми подкинул монету и, поймав ее, прежде накрыл рукой.
– Не хочешь изменить свое решение?
Анджела гордо подняла подбородок:
– Когда я принимаю решение, я всегда остаюсь ему верна.
– Договорились. – Его рот изогнулся в улыбке.
Она подалась вперед, чтобы увидеть, что же сказала монета, но он не поднимал руки.
– Ну же, покажи мне.
Она чувствовала его запах – нотки древесные, кислота цитрусовых фруктов и какой-то еще… Его собственный. Она ощутила его желание. Ее тело отвечало ему. Анджела почувствовала, как напряглись ее соски под кружевом нижнего белья. Ее язык то и дело пробегал по губам, безуспешно стараясь увлажнить их. Анджела заметила, что его потемневший взгляд внимательно следил за этим движением.
Она перевела дыхание:
– Монета?
Реми все еще смотрел на ее губы, словно ничто больше его не занимало.
– Что с ней?
– Я хочу знать, кто победил.
– Я.
Анджела нахмурилась:
– Ты не можешь знать этого наверняка, пока не посмотришь.
Его рот снова растянулся в довольной улыбке.
– У меня шестое чувство на такие вещи. Я победил, а ты проиграла.
Она чуть было не задохнулась от такого нахальства:
– Думаешь, я поверю тебе без должных доказательств? Убери руку!
В его глазах читался откровенный призыв.
– Может, заставишь меня?
Ее кожа покрылась мурашками. Он был так близко. Интересно, других женщин он укладывал в свою постель тем же способом? Едва ли кто-то мог устоять перед ним. В своем игривом настроении он был неотразим.
Но Анджела никогда не связывалась с альфа-самцами, а Реми принадлежал именно к такой породе. Это у него в крови. Он был рожден и воспитан управлять, принимать решения, контролировать и стоять на своем, чего бы это ни стоило. Ему предназначено вести, а не следовать. Он доминировал, был уверен в себе, порой безжалостен и безумно сексуален.
