И вздумалось им выдать замуж свою принцессу? Неужели характер склочный, что в жены никто не берет? Хотя только в сказках мужчины любят кисейных барышень, которые покрываются румянцем от одного жаркого взгляда. Конечно, таких тоже любят, но гораздо менее опытные юнцы. Настоящая женщина должна показать румянцем лишь то, когда следует мужчине остановиться, а разве можно его останавливать, если он ещё и не начинал? Он просто отвернётся и уйдёт к другому «прилавку».
Лёгкий ветерок колыхал мои волосы, солнце дарило свои лучи, но не жгло. Прекрасная погода, когда ещё нет надобности в зонтике, защищающем от загара. Сейчас можно ограничиться лёгкой шляпкой.
Порыв ветра, отчего-то более сильный, чем обычно, сдул в сторону головной убор. Я попыталась его поймать, но хватала лишь воздух, а шляпка улетала в воздушном потоке. Волосы разметались по лицу, закрывая часть обзора, я сделал несколько быстрых шагов в сторону уже опустившейся на землю шляпки, но первый раз моё природное чувство равновесия и грация подвели меня.
Зацепившись за корень векового дерева, я полетела вниз, продолжая размахивать руками. Падение было не из приятных, я больно приложилась руками о твердую землю и ударилась подбородком, едва не прикусив язык.
– И почему так тотально не везет? – недобро усмехнулась я, оттолкнувшись от земли и почувствовав резкую боль в запястье. – Ай!
Вновь упала на землю и теперь приподнялась, сев на пятую точку. Помассировав запястье, я запрокинула голову и вгляделась в небо. В парке сейчас никого не будет, все смотрят на приезд делегации из Леньевы или готовятся к официальному представлению, поэтому я поддалась порыву, что происходило со мной крайне редко, и легла на землю.
Запах свежескошенной травы всегда напоминал мне о родителях. Они были заботливыми и внимательными, но их жизни унес страшный пожар, в котором выжила только я. Лавандовое мыло мамы и запах свежескошенное травы от игр в парке с папой – единственное, что я о них помню. Остальное все услужливо стерла память. Маги-менталисты и лекари утверждали, что это защитная реакция организма, но никто из них не имел права «вскрывать» мозг несовершеннолетней девушки. Теперь же я боялась, что с приходом старых воспоминаний потеряет значение моя настоящая жизнь.
Я зажмурилась под лучами солнца, погрузившись полностью в свои невеселые размышления. Вот будет позор, если меня сейчас кто-нибудь поймает лежащей на земле! Тогда титул королевы станет ещё более недостижимым…
– В Этионе всегда прекрасные девушки лежат на лоне природы? Мне нравится эта традиция, – я резко распахнула глаза, пытаясь разглядеть лицо нависшего надо мной мужчины.
Глаза ещё не совсем привыкли после слепящих лучей, да и солнце светило на меня, из-за чего я могла различить лишь силуэт невольного зрителя. Первым порывом было подскочить на ноги, охнуть и сбежать куда-нибудь, но я не я, если поддамся таким слабовольным порывам.
– А в Леньеве разве не так? – как ни в чем не бывало, спросила я, догадавшись, что незнакомец из делегации. Да и характерный акцент выдавал его.
Пытаясь не обращать внимания на боль в запястье, я приподнялась. Пришлось закусить губу, поэтому взгляд незнакомца, черты лица которого были теперь с трудом, но узнаваемы, приковался к губам. Опираясь теперь только на одну руку, я попыталась встать, и мне это далось почти самостоятельно. Только в самый последний момент я потеряла равновесие, помогая себе движением рук, и в этот самый момент меня удержал за талию незнакомец, резко подняв и прижав к своему телу. Которое, кстати, оказалось словно стальным. Фехтует, как минимум.
