– Еще увидимся вечером, Лен, – Катя положила ей руку на плечо.
– Не утруждайся. – Лена, не поворачиваясь к ней, начала ожесточенно тереть спинку кровати влажной тряпкой.
Катя, не говоря не слова, вышла и также молча вместе с Сережай удалилась в сторону лагерных ворот.
– Лен, а у тебя друзья-то еще есть? – тихо сказала Аня.
Лена промолчала.
– Может оставишь Катьку в покое, без нее у тебя будто жизни нет. Все вокруг Михайлиной крутится. Может ты…это самое?…
– Это у тебя в башке что-то крутится вместо мозгов! – Лена бросила тряпку. —Ты… Ты просто всем вечер испортила!»
– Испортила? Я испо-о-о-ртила? – Облако на Анькиной голове превратилось в грозовые тучи. – А ты меньше на всех волком смотри, тогда и «испорченных вечеров» не будет.
Анька ожесточенно тряхнула сумкой, и из нее вывалился кошелек.
– Ого… – в ступоре смотрела на валяющуюся вещичку девушка.
– Подкладка дырявая наверно… – Лена сдула прядь с лица. Ссориться с соседкой больше не хотелось. Пропажа нашлась, Катя скоро придет. Мир снова обрел свои краски.
Повеселела и Аня.
– Ну не обижайся на меня, – она обняла Лену, – наговорю ерунду, сама потом жалею.
– И ты меня прости, – улыбнулась Лена. – А друзья… Конечно у меня есть, только они в городе, письма буду им писать.
Лена врала, и никаких друзей у нее не имелось, и писать было не кому, только родителям. Но портить момент примирения не хотелось, и она была готова сказать что угодно. Оставшаяся часть уборки прошла мирно, но очень долго. Казалось, что побывал тайфун, а не девушка семнадцати лет.
Лена то и дело поглядывала в открытое окно. Катя не пришла, когда небо стало оранжевым, не было ее когда оно покраснело, а сейчас когда лагерь «Заря» накрыла темнота было совершенно ясно: сегодня ее не будет.
– Слушай, а Кати все нет. – Лена еще раз выглянула в окно, пытаясь разглядеть знакомый силуэт. – Они же должны были хотя бы прийти и сказать, что ничего не нашли.
– Целуется, наверно, с этим уродцем в кустах, фу-у-у, – Аня зевнула, лениво развалившись по кровати.
По Лене пробежали мурашки, но тут ей словно стрельнуло в голову: уродцем! Раз даже Аня это видит, то Катька тем более! А, значит, она просто обиделась на грубый выпад и сидит у себя.
– Пойдешь к ней?
– Не-е, я лучше тут поваляюсь. Только ты давай недолго, я спать лягу и дверь закрою, будешь через окно лезть.
– Да я быстро, – Лена пулей выбежала из домика. Вечер был свежим, пахучим и тихим, именно таким, которые так любила Лена, и ей безумно захотелось сейчас быть с Катей. Но подруги не оказалось в домике. Ни в нем, ни на пляже, ни на главной аллее, куда она отправилась с Дорофеевым. Где жил Сережа, она не знала, зато видела, куда уходил Саша.
«Может.… Сходить к нему.…Давай-давай, не вечно же мне быть тенью Кати».
Но и Саши у себя не оказалось. Его сосед, помощник Лены по отряду, Валера, сказал, что Тихомиров куда-то ушел, перед ним не отчитывался, а сам Валерий собирается спать, чего и многоуважаемой Елене советует.
«Ну и черт с ними всеми, – плюнула Лена – пойду спать, пусть сами разбираются».
Лена долго ворочалась, отмахиваясь от мыслей и комаров и, наконец, все же встала чтобы проверить Катю: вдруг что-то случилось и надо идти сообщать главной вожатой.
В одной ночнушке, на цыпочках, чтобы не будить Аню, она проскользнула и уже
скоро была у Кати.
Лена решила заглянуть в окно. Комната подруги выглядела также как и ее собственная. Две кровати, две тумбочки, стол и шкаф. Катя мирно спала, а рядом с ней у подушки лежала охапка ромашек.
