что стояло на кону. Но от ехидства не удержался.
— Ты в курсе, что такое дружба?
— Друзья для меня непозволительная роскошь.
Бокал из ладони императора растворился в тёмном мареве, словно не бывало.
— А асса Кевинбург? — поднял бровь Ориан.
Ариса подавала надежды уже в академии, они с деканом боевиков чуть не подрались из-за дочери Абеларда как только увидели в первый раз. Но та отказалась от славы боевого мага, выбрав лекарское. Кто же знал, что спустя десять лет она устроит скандал в кабинете императора. И что Лем, который убивал и за меньшее, промолчит.
И, кстати, до сих пор молчал, не отвечая на вопрос. Что тоже наводило на интересные мысли.
— Асса Кевинбург? — усмехнулся Лориан и откинулся на спинку кресла. — Ассе будет веселее всех.
— Есть причина?
Чутьё Ориана взвыло, предчувствуя неприятности.
— Есть. Сегодня ночью я забрал её душу.
***
В груди кольнуло, вдох оборвался на середине. Я едва не споткнулась, но кого волновали такие мелочи, если изнутри разрывала убийственная, и в то же время бессильная ярость!
Да, я просчиталась! Не ожидала, что меня так накроет от невиданной зверюшки, в которую обращался император. Но это не повод ни для унизительных подарков, ни для пренебрежения.
А платье тем временем шуршало тремя юбками в такт шагам, нашёптывало, что пощёчина — меньшее из заслуженного величеством. Но, в отличие от куска ткани, у меня имелся мозг. Смущённый, он понимал, истерика — это ещё ничего, даже если при бывшем ректоре, который у императора в друзьях, но пощёчина…
Не заметив, чуть не сбила ассу Блекхендберг. Слава рианам не ту, всего лишь сестру декана боевого факультета. Хотя наша профессор Блекхендберг и не дала бы себя сбить.
— Прошу прощения!
Повернулась, заученно улыбнулась… и помчалась дальше. Потому что двухчасовые извинения точно бы не осилила, начала плеваться ядом. И для начала — в длинный шлейф платья, который престарелая фифа Блекхендберг распустила на всю ширину коридора.
Нет, в таком настроении, да с моими навыками можно и убить. Случайно. Или не случайно, но за это точно похвалил бы только Салхи, который сейчас находился на другом конце Анершерата.
Поэтому мне оставалось лететь по золотым коридорам дворца, мечтать о схватке с величеством, который вряд ли тренировался последние лет десять и жалеть, что не швырнула драгоценности ему в лицо.
Чтоб его фаркасы понадкусывали!
И рианы меня услышали. Не в том смысле, что явили обгрызенного тварями императора, а в том, что отомстили за посланного и назначенного ими правителя.
— Такая милая асса меня ещё не калечила, — сдавленно прохрипели над ухом, пока я выдыхала, со всей дури приложившись лбом.
Судя по раскладу — о чью-то грудь. Иначе незачем было придерживать меня в сильных, но вежливых руках. Последнее — достижение суток, где титулованные и венценосные предпочитали брать не спрашивая.
— Простите, — в этот раз искренне. — Прошу прощения, асьер…
Я, наконец, отстранилась, отступила на шаг и подняла глаза на сбитого мужчину. Чем рианы не шутят, может, у него тоже травмы? А я лекарь, даже если последнее время больше калечу, чем лечу.
Но мужчина, который точно маг, не спешил представляться. Мимо сновали придворные, косясь на нашу живописную пару посреди коридора, с портретов взирали ассы и асьеры в роскошных нарядах, а мы так и молчали, развлекаясь поединком взглядов.
Мда, в лечебнице Унаша было не так весело. Потрясали разве что эпидемии или крайние степени заражения, за которыми следовала интересная практика ампутации.
