В лимонной комнате стояли стол овальной формы и шесть стульев вокруг. За ним я и оказалась, завтракая с Дааром. Вообще продукты были вполне привычные, такие же как и у нас. Фрукты, овощи. Лепёшки горячие, похожие на восточные, вкусные. Вино вот апельсиновое, и вода, и даже что-то похожее на чай. В общем нормальный такой завтрак.
— Ты не сильно налегай, вчера была голодной весь день, а сегодня может стать плохо, – заметил Даар.
— Ты сказал, – кивнула я, давая понять, что слышу его, — что люди хрупкие и долго не живут. Это по сравнению с эктами?
— По сравнению с эктами никто долго не живёт. Средняя продолжительность жизни экта – пятьсот лет, и то, если он совсем не одарённый и не впадает в спячку. Первый магистр вообще кажется пару тысячелетий уже живёт, – ответил мне Даар, а я перестала жевать и уставилась на него.
— Ого, – попыталась переварить новую инфу, и продолжила жевать.
— Люди живут меньше всего из всех рас.
— Насколько меньше? – спросила я, проглотив кусок лепёшки и запив “чаем”.
— Хм, люди, если мне не изменяет память, по записям, что до нас дошли, живут лет сто двадцать, самое большее сто пятьдесят. Так что…
— Что? – спросила я. Хорошо хоть успела чай проглотить, а то подавилась бы.
— Что? – удивлённо уставился на меня Даар.
— В моём мире люди редко доживают до восьмидесяти. А люди, которым девяносто, или сто, это вообще очень редко и очень круто!
— О, – воскликнул он. — Хм… странно. Но может от мира зависит.
— А сколько живут бронги и виры? – страшный-страшный вопрос я задала.
— Бронги лет двести, но они научились свою жизнь продлевать, не без помощи эктов. А виры – примерно триста-триста пятьдесят, но бывает и больше, – Даар вообще сказал это так обыденно. Как будто мы про ромашки с ним говорили.
— А сколько тебе? – мне стало не по себе.
— Шестьдесят один, – ответил он.
Парень, Кать?
Я по-идиотски улыбнулась. Вся еда подступила к горлу и я поняла, что сейчас она попрёт назад. Я рванула в шикарную ванную, где меня благополучно вырвало всем, что я съела.
10. 10 глава
Мне полдня было так плохо, что в какой-то момент, я в очередной раз добралась до синего друга, а вот встать и пойти обратно, сил у меня уже не было. И в голове какая-то тупая мысль, что это неудобно, стыдно, позорно даже. И это я, тётка тридцати шести лет, почему-то думаю, что все вокруг меня не могут отравиться? Или что там со мной на самом деле случилось? Запоздалое похмелье?
Вспомнила, как шарилась в восемнадцать по клубам и ничего не стеснялась. И, да блевала, потому что перебирала. Отвязная была, смерть просто. А тут сижу, обнимаюсь с унитазом в шикарном интерьере не меньше, чем Версаля, и смешно и грустно, да что там, тошно. Чёрт побери!
И – я тётка? Даару шестьдесят один! Я этому “пареньку” в дочки гожусь!
— Кати? – я даже не услышала как он подошёл.
Только не хватало, чтобы в шикарных интерьерах на меня вот такую смотрели шикарные мужчины. Катастрофа!
Я хотела сказать, чтобы он ушёл, но ничего не вышло.
— Я могу помочь, Кати, – сказал Даар, поглаживая мою спину. — Разреши мне, пожалуйста.
Я повернула к нему лицо. В глазах видела бездну сочувствия и переживания. Потом вспомнила – Гэлас ему голову снимет, если со мной что случится. Почему-то не возникало сомнения, что это не было шуткой. Я уверена в серьёзности этой угрозы. Даар мне нравился, и мне не хотелось, чтобы с ним случилось что-то хреновое из-за моей глупости или моего слабого желудка.
