– Ты знаешь, я труднообучаемая, с трудом окончила семь классов, и даже в училище поступить не смогла, – раздаётся справа от меня звонкий женский голос. Знакомый голос. Очень знакомый.
Поворачиваюсь в сторону источника своей слуховой галлюцинации, всё ещё не веря, что удача могла оказаться благосклонной ко мне.
– Странно, – говорит девчонке какой-то парень, – а Настюха говорила…
– Ой, нашёл кого слушать, – рыжуха машет рукой и громко смеётся. Ведёт себя странно, словно тоже недавно выписалась из больницы. Психиатрической.
Она мне снится каждую ночь, и я даже просил Димку посмотреть по камерам, на какой машине девчонка уехала после инцидента в ресторане. Но брат не стал поощрять мои маниакальные замашки.
Я и сам понимаю, что зацикливаться на незнакомой девушке для тридцатилетнего мужика сродни паранойе. Но и видеть её всякий раз, как только закрываю глаза – невыносимо. Я ведь даже имени её не знаю, зато запомнил лицо. И этот образ преследует меня, словно призрак, а сходить с ума в мои планы не входит.
«Я уже дома», – прилетает сообщение от Димки.
Вот засранец, ладно, с ним я потом разберусь.
– Неужели в стране такой сильный дефицит медицинских кадров, что даже с семью классами образования принимают на работу? – нет, я просто не могу спокойно стоять в стороне, ощущаю острую необходимость вмешаться.
Девушка резко поворачивается на мой голос и поливает меня соком. Судя по запаху, апельсиновым.
После небольшой перепалки тяну её к выходу. Голова сейчас треснет на две части от этого нескончаемого грохота и разноцветных бликов, исходящих от висящих под потолком диско-шаров.
Отвратительно.
– Я буду кричать! – предупреждает воинственно и даже маленькими кулачками машет перед моим носом.
Странная, я вроде не кусаюсь. Хотя вытащил её зачем, сам не понимаю.
Ловлю очередной приступ головокружения, вспоминая, что забыл выпить прописанное врачом лекарство.
А дальше происходит какой-то треш, иначе не назовёшь.
Рыжуха дёргается ко мне, но что-то её не пускает. Она оборачивается и понимает, что зацепилась замком куртки за значок в виде ягуара, но вместо того, чтобы спокойно отцепить его, начинает неистово тянуть ткань.
Вот незадачливая. Дёргает со всей силы, вгоняя меня в ступор своими действиями.
– Ты что творишь? – выдыхаю, понимая, что она сейчас или куртку порвёт, или логотип оторвёт на хрен, что собственно и происходит.
Серые глаза широко распахиваются от шока, а алые губы начинают лепетать какой-то бред.
– Оплатишь? – пытаюсь понять, не ослышался ли я.
Нет, конечно, царапина на капоте – не самое приятное, что может случиться с новой тачкой. Но не до такой степени, чтобы я стал брать деньги с девчонки. Неужели я похож на человека, который нуждается в средствах?
– У меня есть идея получше, – понижаю голос до полушёпота и внимательно слежу за реакцией девушки. Насколько я успел понять, у неё довольно бурная фантазия, поэтому реакции можно ждать какой угодно. – Мне нужна сиделка.
– Вам? – ну всё, серые омуты сейчас выпрыгнут из орбит.
Надо ж такой эмоциональной быть, и как она на «скорой» работает с таким характером?
– Так, давай попробуем сначала, – немного приближаюсь, опасаясь, что моя добыча сбежит.
Глупая, абсолютно странная идея посетила мою голову, и я теперь не отступлюсь, если не реализую её.
– Меня зовут Баринов Кирилл Александрович, – протягиваю руку для приветствия, – а тебя?
