«…Всех денег на означенную школу имеется 1000 рублей. Сумма эта составилась следующим образом: 300 р. пожертвовал москвич Крыжановский, 300 р. – петербуржец Конюхов, и 400 р. составилось из членских взносов… «шестёрки» (депутатов Госдумы от большевиков. – С.К.).
…Провоз и содержание каждого из учеников школы (предположительно намечались 10 человек, в том числе три «своекоштных» депутата Думы. – С.К.) обойдётся в 125 р., возмещение путевых расходов лекторам (до 10 человек. – С.К.) будет стоить 300 р. Вследствие изложенного, ЦК приходится считаться с недостатком денег на школу…
Поиски дополнительных средств… продолжаются. Так… поручено переговорить с лицами, окружающими москвича Крыжановского, и побывать у некоего Павла Николаевича Мостовенко (муж княгини Оболенской), сочувствующего партии и проживающего в имении в районе Калужской губернии у ст. «Оболенское»…»
(Там же, с. 208.)
Дополнительно могу привести и отрывок «по теме» из ленинского письма Александре Коллонтай от 9 ноября 1915 года, отправленного из Берна в Нью-Йорк (В. И. Ленин. ПСС, т. 49, с. 162–164). Ленин извещал Коллонтай, бывшую тогда в Америке, что партия издаёт на днях «по-немецки» и затем «по-французски», а «если удастся извернуться с деньгами», то и «по-итальянски», «маленькую брошюрку «от имени Циммервальдской левой (международное объединение революционных интернационалистов 6 стран, созданное Лениным в сентябре 1915 года на конференции в деревне Циммервальд близ Берна. – С.К.)…»
«Извернуться» удалось лишь на немецкое издание, однако вышло оно явно не на «золото» кайзера! Как и для прочих его венценосных коллег по обе стороны фронта, деятельность циммервальдцев была для Вильгельма не только невыгодной, но и опасной.
Замечу также, что и вообще вся «швейцарская» переписка Ленина 1916 года и начала 1917 года убедительно показывает как всё более стеснённое материальное положение лично Ленина и его товарищей по партии, так и скудость большевистской партийной кассы. Подробно на сей счёт я писал в своей капитальной книге о Ленине.
Глава 5
Апрельская конференция большевиков и апрельские провокации против них
ВЕРНЁМСЯ в апрель 1917 года…
Российская буржуазия вкупе с «союзниками» сбросила царя, чтобы продолжать войну. И вдруг приезжает Ленин с лозунгом: «Никаких уступок «революционному» оборончеству! Да здравствует социальная революция!»
Как ослабить его влияние?
К Ленину в партийной социал-демократической среде разные группы относились по-разному. И его недоброжелатели не раз обвиняли его в интриганстве, в деспотизме, сектантстве, бланкизме и т. д. Но вот в чём его никто не обвинял и не мог бы обвинить, так это в продажности, в ангажированности… Дореволюционная репутация Ленина была в этом отношении безупречной. Дискредитировать его в глазах широкой общественности мог лишь факт проезда через территорию воюющей с Россией державы – Германии. Само собой разумеется, что этот факт и был использован против Ленина и большевиков «на полную катушку». Вся буржуазная пресса тут же возопила, что в Питер-де приехал «немецкий шпион». Пик обвинений Ленина в шпионаже придётся на июль 1917 года, когда Керенский отдаст прямой приказ о его аресте, за которым немедленно последовала бы физическая расправа. Но уже весной «пломбированный» вагон стал излюбленной темой всей «жёлтой» питерской прессы.
В некотором смысле забавно, но и показательно, что 19 апреля (2 мая по новому стилю) 1917 года поэт Александр Блок писал в письме: «
