Я все детально продумал. Несколько месяцев работал и продумывал.
Зашел в душ. И вспомнил испуганный взгляд карих глаз, какая же она все-таки красивая, почему именно дочка Гора оказалась такой сексуально-сладкой. Она так страстно трепыхалась на моем плече, когда я нес ее, а это платье и макияж, да она была словно ангел, невинный, нетронутый. Гор растил ее в золотой клетке, пылинки с нее сдувал, а я все эти годы тихо наблюдал, когда же плод созреет.
Когда мы ввалились к ней в комнату девочка радостно подняла свои глазки не ожидая увидеть нас. Страх в ее глазах был бальзамом для моей израненной души, упоение для моего мятежного духа.
– Держать ее здесь в подвале было не самым верным решением, она слишком нежна для таких условий – делился мнением мой личный хакер.
– Алекс, давай без этого, я знаю, что делаю, она будет всегда под присмотром, мой дом охраняется очень пристально, и если кто и посмеет ее отсюда забрать, то только кровью, этого я и добивался с самого начала, она тебе приглянулась? – я пригубил коньяк
Он опустил взгляд. Она явно ему приглянулась. Да блядь на нее дрочили все, кто помог мне украсть ее. Она манящая словно магический сон и соблазнительная словно аромат свежего цветка.
– Я думал план лишь обесчестить дочь Гора, и да если ты не против я бы не прочь насладиться ее шоколадной кожей, – признался он, облизываясь
– И это, но если Гор явится на мою территорию за дочерью я лично его убью, – я откинулся на спинку стула, – держись от нее подальше, увижу рядом руки оторву, – со спокойным тоном заявил я, а у самого руки зачесались оторвать ему язык, и вырвать глаза, что так жадно смотрели на принцессу в подвале
Алекс был умен и сразу уловил мой посыл, поубавил свой пыл и отвернулся от экрана.
– Не хочешь навестить свою гостью, – хныкнул он, в голосе звучала обида
– Я много чего хочу, – многозначительно улыбнулся, – пожалуй ты прав давай-ка наведаюсь.
Я посмотрел на камеру наблюдения, очухалась и сидела на кровати, даже не искала пути побега, какая же прилежная девочка. Она кричала несколько часов подряд, все мозги мне вынесла, а теперь сидит тихоня.
Когда я подошел к клетке она сразу привстала.
– Кто здесь?
Здесь царил мрак, лишь одна долбанная лампочка еле освещала помещение.
– Твой палач, – отреагировал я и даже усмехнулся
Она стояла и внимательно меня изучала, но страх проскальзывал сквозь маску, которую она надела, девочка-воин, бесстрашная, хотя уверен она очень мягкая и нежная, ведь ее по-другому вырастили. Я стоял бездвижно и курил.
– Мой отец найдет меня, и клянусь, Бог свидетель, он покарает Вас, – тараторила она невнятно
Обратилась ко мне на Вы, как будто я ей тут старикашка какой-то.
– Тогда не будем тратить время напрасно, сладкая девочка, – с последними словами я отбрасываю окурок в сторону и вхожу в клетку.
Она нервно вздрагивает, не ожидая такого и выпячивает руку вперед.
– Не подходите, а не то хуже будет, – строго говорит она, а осевший голос из-за криков дрожит.
– Правильно, ведь каждый мой шаг и движение лишь боль для тебя, так оно и есть, – я оскалился
Она вздрогнула и не заметив, как отходя назад упала на кровать.
– Ой, – в глазах испуг, страх, жуть
Я опустился на корточки, и она оказалась прямо передо мной, ведь ей некуда деваться.
– Я играть с тобой не буду, выебу жестко и грубо, ты тут чтоб удовлетворять мои желания, – вижу как девочка белеет, и рвано дышит, – твои пухлые губы, до безобразия пухлые губы, – и касаюсь большим пальцем ее губ, она пытается оттащить лицо, но я резко и больно хватаю ее за подбородок, – будут работать по назначению, а не трепать всякую чушь.
