— Ты ж моя хорошая. Принесла мне прощальный подарок, да, Маська? — Леона одобрительно погладила заурчавшую кошку, которая сразу начала ластиться и тереться о руку, мол: «дааа, вот та-акс, мр-р, вотс сздес-сь еще почеш-ши-и», — умница наша, добытчица, — продолжала нахваливать животинку Леона, почесывая ее за ушами и стараясь не задеть дохлого грызуна.
Получив свою часть ласки, усатая охотница мягко спрыгнула с кровати и, с чувством выполненного долга и предвкушением блюдца свежего молока, начала спускаться с чердака.
— Добролюб, — простонала девушка.
— Чегой тебе? — весело спросил появившийся на подоконнике домовой.
— Забери ее пожалуйста, — она жалобно посмотрела на деда и кивнула на «подарочек». Тот с напускным любопытством посмотрел на дохлую мышь и сделал вид, что задумался.
— Не-ет, девонька, благодарю, конечно, но я уж позавтракал, — весело ответил он и, хохотнув, исчез.
Леона возмущенно посмотрела туда, где только что был домовой, раздосадовано выдохнула и осторожно — так, чтобы на нее не свалилась дохлая мышь, откинула тонкое одеяло и встала с постели. Она осмотрела комнату в поисках чего-нибудь, чем можно было бы взять кошачий подарок и, не найдя ничего подходящего, брезгливо, самыми кончиками пальцев ухватила щедрый дар за хвост и, стремясь закинуть его в растущие неподалеку кусты, выбросила в окно.
— В яблочко! — радостно отметила Леона.
Вздохнув, она облокотилась на подоконник и с легкой грустью посмотрела на открывшийся вид.
Солнце медленно просыпалось, поднимаясь по небосклону и золотя шапку соснового леса. В воздухе витала утренняя свежесть, приятно пахло прошедшей грозой. С текущей рядом речки Подлянки доносились тихие всплески резвившейся рыбы. На берег, ближе к деревне, уже вышли ранние рыбаки и споро подготавливали снасти. Подлянкой реку прозвали очень давно за резко уходящее вниз дно и легко подхватывающее неудачливых купальщиков сильное течение.
Девушка развернулась, уперевшись локтями в подоконник, и с нарастающей тоской осмотрела комнатку, служившую ей маленьким убежищем последние восемь лет.
У стены между ложем и окном стоял деревянный стол из светлого дерева с резными ножками — это был подарок столяра из соседней деревни, которому они с Руженой помогли встать на ноги после затяжной болезни. Измученный хворью мужчина уже и на чаял тогда оклематься и снова взяться за рубанок, потому собственное выздоровление описал не иначе как чудо и, на радостях в благодарность за спасение от неминуемой гибели, привез в подарок резной стол. Позже злые языки принесли слушок, что, мол, стол-то этот ему вернули недовольные заказчики, и он у него все стоял да пылился от того, что никто покупать не желал. Но дареному коню в зубы не смотрят, а на злословцев Ружена не обращала внимания. Да и стол был сделан добротно, красиво и подарен был явно от души, так что, искренне поблагодарив мастера, Ружена нарекла его письменным и велела поднять к Леоне в светелку.
С того времени комната мало изменилась, разве что под потолком теперь висели всевозможные травы, которые Леона давно уже заготавливала сама, пользуя полученные от Ружены знания. Да чуть больше стало убранства: старенький двустворчатый шкаф с расписными дверцами, низкий тяжелый ларь для вещей и настоящее сокровище — на стене, подле шкафа, висело узкое зеркало длинной почти в ее рост. Мало кто в деревнях мог похвастаться такой роскошью.
