Лепреконы - страница 14

– Вот паразит, – прошептала Аеринн, прищурившись. И начала размышлять, как бы поймать мерзавца. Девочка сначала сняла сандали, чтобы бесшумно проникнуть в сарай за сачком. Она решила кролик так увлечён вкусняшками, что не услышит её. Она оставила сандали возле гамака, и свои белоснежные носки. Мягкая и густая трава приятно щекоталась.

– Какой толстый! – девочка рассмеялась прикрыв рот ладошкой. – Его наверное и руками можно поймать, – но всё таки взяла сачок. И начала красться к грядке. – Погоди, погоди. Сейчас я тебя достану.

Но не успела Аеринн даже приблизиться к заграждению, как повешенные от удовольствия длинные уши паразита стали торчком, а сам кролик испугавшись осмотрелся по сторонам. Увидев девочку с сачком кролик на мгновение застыл с глазами на выкате и приоткрытым ртом. А затем бросил морковку и начал убегать.

– Ах так! – девочка бросилась вдогонку. Не смотря на свои габариты, скакал мерзавец очень быстро. Только уши торчком то и дело выныривали и тонули в густой траве.

Добравшись к лесной опушке он снова осмотрелся, надеясь, что здесь в безопасности и дальше его не станут преследовать. Однако Аеринн не собиралась останавливаться.

– От меня не уйдёшь! Догоню-догоню! – громко и звонко смеялась она.

Погоня продолжилась. Девочка, казалось, не чувствовала усталости, пока видела длинные уши. А затем кролик внезапно скрылся с какой-то норе и всё. Оттуда его и сачком не вытянешь.

– Ух, какой! – она бросила своё орудие и упёршись ладошками в колени нагнулась, чтобы отдышаться, а затем вытерла со лба пот. – Ладно, – сказала она, – поймаю в следующий раз. Точно поймаю! – и развернувшись собралась возвращаться. Однако радость-веселье с неё как рукой сняло когда вместо ожидаемого просвета между деревьями, в котором должен проглядываться бабушкин дом на лужайке, стояла такая же стена деревьев что и впереди. К горлу подкатил ком.

– Ой, – она потёрла одной босой ступнёй вторую. – Как это я? Ой. – Но плакать и звать на помощь она не собиралась. По крайней мере с самого начала. Ну углубилась немного. Ничего. Сколько она играла с кроликом, минут двадцать? Значит очень скоро можно вернуться обратно. Бабушки всё равно ещё нету. Съест кусочек пирога, выпьет стакан сока, возьмёт любимую книгу, пойдёт на гамак. Скажет бабушке, что весь день читала. А если та спросит, где ноги поцарапала, соврёт, что играла с кошкой. Вот. Всё просто. Подумаешь, немного увлеклась.

Прошло ещё двадцать минут, а желанный просвет между деревьёв она не нашла. Зато захотелось писать, что создало дополнительную проблему: хоть вокруг ни живой души, ей было неприятно делать это вот так, на улице. Пришлось немного потерпеть, а затем спустить трусики, сесть под деревом и помочиться прямо на ковёр из листьев-иголок. Облегчившись, она продолжила путь. Стараясь ни о чём плохом не думать и всё мысленно рисовала на горизонте просвет.

Когда от непрерывной ходьбы ноги начали гудеть, наступал вечер. Стало намного прохладнее. Хоть в лесу и темнеет намного раньше, особенно таком густом, Аеринн понимала, что прошло уже несколько часов. Она скорее всего заблудилась. Очень устала. Проголодалась. И начинала паниковать при мысли, что придётся провести здесь ночь. Поджав пальчики на ногах и растирая плечи ладошками скрещённых на груди рук, она заплакала. Осознав наконец то во что сначала не хотелось верить. Она оказалась в безнадёжной ситуации. Вот глупая. Ну начнёт сейчас звать на помощь, а кто её услышит? Разве что звери, которые скоро выйдут на охоту. Слёзы покатились по лицу. Она начала всхлипывать, сев под ближайшим деревом и опустив голову на олени, когда за спиною заскрипела дверь. Но как? Разве такое возможно? Разве в этой глуши живут люди? Вскочив она вытерла слёзы и прислушалась.