– Почему ты так говоришь?
– Помимо порядочности по отношению к собственным обязанностям, этим насекомым свойственна ожесточенная борьба друг с другом как внутри муравейника, так и за его пределами. Доходит и до того, что они вербуют представителей других семей и заставляют их работать на себя. Карьерный рост и процветание собственной семьи для них прежде всего.
– Разве это плохо?
– Просто кому-то это может показаться не вполне нравственным поведением с их стороны. Слышал о последнем скандале в нашей семье?
– Ты про изгнание матки?
– Именно. Так вот, естественный отбор присущ и муравьям. Если самка не может или не хочет приносить потомство, они от нее тут же избавятся.
– Это не поддается никакому объяснению, – возмутился Стас. – Даже хищники не позволяют себе такого. Как жаль, что я не один из них. Лучше уж быть свободным кровожадным убийцей, чем жить среди подневольных потенциальных убийц с их манерами и принципами.
– Хотел бы я посмотреть на такого хищника, – усмехнулся Влад. – Ты хоть представляешь, с чем бы тебе пришлось столкнуться?
Стас промолчал. Он боялся ответа на этот вопрос, и всякое предположение казалось ему сейчас неуместным.
– Для начала тебе пришлось бы смириться с тем, что ты совершенно одинок в этом мире, – продолжил Влад. – Если у муравьев еще и принято заботиться о заболевших или травмированных сожителях вплоть до их выздоровления, то хищники тебя скорее самого сожрут, чем возьмут на попечение.
Внезапно пение дрозда стихло. Замер и шмель, возившийся с медуницей.
Из-под ветки молодой ели, здешней любимицы весенних лучей солнца, выскочил медвежонок. Ослепленный ярким светом, он неуклюже затормозил у края поляны – и тут же схлопотал от преследовавшей его сестренки. Только за ухом успел почесать, как озорная медведица вновь набросилась на брата и свалила его с ног.
– А вот и «хозяева» леса пожаловали, – недовольно прожужжал Влад. – Только их тут не хватало.
– Это всего лишь медвежата. Они еще слишком молоды, чтобы успеть натворить глупостей.
– Не сомневаюсь, что их мамочка где-то рядом. Она так точно успела.
– Не знаю, мне они нравятся. Смотри, какие забавные.
– И наглые. Переполошили всех вокруг.
– Вот бы и мне быть таким популярным.
– У тебя хватило бы столько наглости, чтобы быть медведем? Поверь, они и тебя заметят, если будет чем поживиться. Этим без разницы чем питаться.
– Влад, а почему бы нашей семье не перебраться на эту поляну? Здесь и цветов побольше.
– Неплохая идея, между прочим. И зарекомендовать себя в улье сможем. А там, смотри, и остаться разрешат.
– И так разрешат. Куда они денутся.
– Это вряд ли. Проку в улье все равно от нас никакого. Ты еще молод, а я уже целую зиму прожил, – трутень внимательно огляделся по сторонам. – Так что давай-ка подыщем здесь какое-нибудь подходящее дупло.
Медвежата даже и не заметили, как на поляне появилась их мама. Регина оглянулась на муравейник и, раздраженно фыркнув носом, направилась к своим резвившимся детям.
Подойдя к медвежонку сзади, Регина наклонилась и украдкой лизнула его в ухо. Тот не устоял на ногах и резко присел. Раздосадованный косолапый хотел было тут же ответить маме и уже тянулся к ее носу зубами, но его вновь сбила с ног сестра.
Регина очень любила своих детей и заботилась о них, в отличие от их отца. Демид был обходителен только с медведицей и ревновал ее к медвежатам. Поэтому Регина воспитывала детей одна, стараясь держаться подальше от самца.
