***
Анна Витальевна даже поежилась сейчас, сидя в холодной по-осеннему, ещё не отапливаемой квартире, голодная, с влажными волосами. Как славно было ей тогда в больнице! Она и не думала, что будет с благодарностью вспоминать те дни. В палате было сухо, тепло, спокойно. В коридорах чисто и тихо. В открытые окна по утрам было слышно пение птиц. Клиника находилась практически за чертой города, за нею начиналось поле и редкий лесок. Поэтому ночью было так покойно в больнице. Пациенты принимали успокоительные препараты, пребывали в мире собственных грез. Аня тоже была вся в себе и в своих мыслях. Только когда её навещал Юра, учительница выплывала из вязкого своего полусна. Анна Витальевна здоровалась с мужем, суетилась вокруг него, мыла и резала ему фрукты, которые он принёс для неё. Юра ел переспелые абрикосы, вытирая брызгающий на щеки сок бумажной салфеткой, а Анна Витальевна терпеливо ожидала окончания трапезы. Но вот Юра откладывал салфетку в сторону и видно было, что он собирался уходить. Тогда учительница хватала его за руки, заглядывала в глаза, не давала выйти из палаты.
– Ну, скажи, скажи мне личность его установили?
Юра аккуратно снимал с себя тонкие, холодные руки жены, мягко возвращал Анну в палату, уходил.
***
Аня садилась на свою кровать и смотрела в окно, как её высокий, стройный Юра садится в машину и аккуратно трогается с места. Он всегда берег вещи: машину, свой компьютер, обувь. У него было море специальных салфеток и средств чистки только для одежды, миллиард губок для обуви, полироль для машины. Юра берег и любил вещи, но не людей, не свою жену. Сейчас Аня понимает, что Юра сразу после больницы ездил на встречу со своей девушкой. Это же так ясно теперь, просто как Божий день ясно. Он приезжал к ней в палату каждый день для очистки совести, а, может, уговаривал сам себя, что раз жена спятила, то он, Юра, имеет право на поиск новой спутницы жизни. Это нормально, так и должно быть. Он-то не сошёл с ума и не должен погружаться в пучину безумия с Аней, тем более, что уже не любит её.
Почему он должен без конца слушать о том, что Аня заблудилась, была одна долго в лесу, что ей было страшно, что её это изменило, что она о многом передумала, что одиночество что-то в ней надломило. И так по несколько раз за день. Он молодой, крепкий, ему наследник нужен, а не бессмысленные и пустые Анины переживания. Теперь будет у него ребёнок, теперь ему нужен развод, а Аня… Ане он купит квартиру на её долю в нынешнем жилье. Юра порядочный человек и не выгонит бывшую жену на улицу, а ведь больше половины мужчин так бы и поступили. Аня глубоко вздохнула. Порядочный Юра. Ну да, так и есть.
***
Когда установили личность того мужчины, стало ещё хуже. Анна уже после выписки обивала порог следователя, который вёл дело. Он, едва завидев Аню у проходной, сразу понимал, что рабочий день будет тяжелым. Анна Витальевна не тот персонаж, от которого можно легко отмахнуться. Она наседала с вопросами до тех самых пор, пока не повиновалась чудесной фразе о том, что её сейчас выведут. Эти слова становились для Анны такими неожиданными, нелепыми, как ушат холодной воды. Где она, интеллигентная, интеллектуальная личность и где эти скабрезные, пошлые слова? Что мешало следователю произнести эту фразу сразу на проходной? Мешала грамотность Анны Витальевны, её знаете законов, её маниакальное стремление добраться до истины. Она могла основательно подпортить ему жизнь, остаток карьеры. До отставки следователю оставалось меньше года, он терпел Аню, как мог, поэтому запускал её к себе в кабинет и внимательно выслушивал, изредка подавляя зевоту. И в конце концов, ему тоже хотелось знать, что его ровесник, мужчина 65 лет, выглядевший ровно на свой возраст, судя по последнему прижизненному фото, что он забыл в том лесу. Как он туда добрался, зачем и что с ним случилось?
