– Не все, – вздохнула я. – Сегодня я иду к Кроксу.
Лицо старушки мгновенно помрачнело.
– Ох, госпожа… может, лучше не надо? Этот человек… он как пиявка, впивается и не отпускает, пока всю кровь не высосет. Ваш батюшка, царствие ему небесное, говорил, что лучше голодать, чем иметь дело с Кроксом.
– У меня нет выбора, Эмма, – твёрдо сказала я. – Долг никуда не денется. И я должна договориться об отсрочке, иначе мы действительно потеряем всё.
– Тогда вам надо поесть перед такой важной встречей. Я сейчас приготовлю завтрак.
Пока она возилась у плиты, я выбрала из ящика несколько кусочков лучшего филе и аккуратно завернула их в чистую холстину.
– Зачем это? – спросила Эмма, заметив мои приготовления.
– Маленький подарок господину Кроксу, – ответила я с невинным видом. – Он ведь тоже человек и наверняка любит хорошую рыбу.
Эмма покачала головой, но снова промолчала. Я видела, что она не одобряет моих планов, считая их слишком рискованными, но ценила её сдержанность. Настоящая Лесса, судя по всему, была тихой и послушной, и моё новое поведение вызывало у старушки смешанные чувства.
После завтрака я переоделась в лучшее платье, которое нашлось в шкафу Лессы – тёмно-синее, скромное, но аккуратное и подчёркивающее фигуру. Волосы, пышные и непослушные, собрала в строгий пучок. Посмотрев на своё отражение в маленьком зеркальце, я осталась довольна: выглядела серьёзно и по-деловому, а не как юная барышня, пришедшая просить о снисхождении.
– Как я выгляжу? – спросила я у Эммы.
– Очень… взросло, – ответила она после заминки. – Почти как ваша матушка, когда шла вразумлять вашего отца, если тот затевал что-нибудь рискованное.
Я улыбнулась. Похоже, это был комплимент.
– Присмотри за лавкой, – попросила я, направляясь к выходу. – Если кто-то зайдёт, покажи наш товар. За филе можно просить шесть медяков, за фунт, за стейки – семь, а за деликатесы из потрохов – по восемь. Но если будут торговаться, можешь уступить медяк-другой, особенно постоянным клиентам.
– Вы говорите совсем как торговка с рождения, – покачала головой Эмма, но в её глазах мелькнуло что-то похожее на гордость.
– Просто здравый смысл, – пожала я плечами. – Ничего сложного…
Контора ростовщика Крокса располагалась на центральной улице города, недалеко от здания магистрата. Неприметное каменное здание с узкими окнами и массивной дубовой дверью, на которой красовалась бронзовая табличка с надписью: «Финансовые операции. Ссуды. Залоги».
Я толкнула тяжёлую дверь и оказалась в небольшой приёмной, обставленной со сдержанной роскошью: тёмная дубовая мебель, кожаные кресла, на стенах – несколько картин в строгих рамах, изображающих морские пейзажи.
За столом у дальней стены сидел молодой клерк с тонкими усиками и зализанными назад волосами. Он поднял на меня равнодушный взгляд.
– Чем могу помочь?
– Мне нужно видеть господина Крокса. Меня зовут Лесса Хенли, я дочь Харлона Хенли.
– Господин Крокс очень занят. Если вы по поводу долга вашего отца, можете оставить платёж мне, – с ленцой произнес клерк, еле заметно поморщившись.
– Мне нужен лично господин Крокс, – настойчиво повторила я. – Речь идёт о перераспределении долговой нагрузки.
– Подождите здесь, – неохотно кивнул клерк, окинув меня оценивающим взглядом, словно впервые увидел и скрылся за дверью в глубине комнаты. Через несколько минут дверь снова открылась, а важный голос объявил, – господин Крокс примет вас. Следуйте за мной.
