— Я испугалась. Брат лежит в палате, а полицейские наседают на меня, спрашивают, есть ли у него любовница — я поняла, что выстрелившая в него кошка была беременной, это заподозрили, проанализировав записи с камер наблюдения. Нет, отвечала им я, нет! У Ферко нет любовницы! У него счастливая семья! Стрелявшая могла ошибиться, могла иметь другой мотив. Зачем все время задавать один и тот же вопрос? А когда я спросила, разослали ли они запросы в родовспомогательные консультации, то получила в ответ поток неприкрытого хамства. Да, я написала жалобы. Да, я подняла семейные связи. А что бы вы сделали на моем месте?
— Не знаю, — лисица Полина наконец-то посмотрела ей в лицо. — Вы действительно близнецы? Вы совсем не похожи.
Эти две фразы Флора слышала уже тридцать лет и три года. Ференц был высоким, крепким и рыжеволосым, она — хрупкой блондинкой. Временами, после замечания «совсем не похожи», хотелось рычать, но сейчас она не могла себе позволить огрызнуться — Полина была единственной полицейской, которая согласилась перемолвиться с ними словом. Остальные, после взбучки из столицы, хранили гробовое молчание. От Флоры отворачивались, с Ференцем сухо здоровались.
— Да, причуда судьбы, — рассмеялся Ференц. — Представьте себе, у меня куда больше внешнего сходства с директором по учету и аудиту. Сколько раз уже столичные проверяющие или эксперты нас путали — не счесть. А потом удивлялись и требовали от меня доказательств — вы, мол, меня разыгрываете, он, наверное, тоже ваш родственник.
Флора выждала, пока братец расскажет парочку семейных историй — как дядя убеждал матушку, что кого-то из детей подменили в роддоме, как однажды в Котенбурге сотрудник гостиницы, бегло посмотрев на документы с одинаковой фамилией, решил, что они молодожены, и попытался вселить их в ярко-розовый номер «люкс». Полина кивала, пила кофе мелкими глотками. Когда братец выдохся, Флора подхватила эстафету:
— Вы спросили, почему Маргарита, жена Ферко, не писала жалобы. Потому что, к счастью, вопросов о любовнице ей не задавали. Она узнала об отголосках скандала, когда Ферко выписали из больницы. Я не знала, как ей объяснить... в общем, мы немного опозорились и заврались. Теперь половина города считает меня склочной истеричкой — «мол, вот к чему приводит отсутствие мужа, был бы, он бы ей сразу мозги вправил». А другая половина города думает, что жалобы писал Ферко. И только сотрудники следственного комитета и полицейского управления уверены, что виноваты мы оба. Потому что Ферко знает, кто в него стрелял, и я почти наверняка знаю, но помалкиваю, потому что привыкла покрывать его грешки.
— Я не имею доступа к материалам следствия, — ответила Полина, выслушав ее речь. — Мне все равно, кто в кого стрелял, кто на кого писал, кто кому звонил. Мое дело — обрез. Я провела предварительную экспертизу, отправила материалы в Хвойно-Морозненск и Котенбург, чтобы получить два независимых ответа из разных лабораторий. Придут ответы, напишу заключение, погружу багаж в самолет и домой. А пока буду ждать ответы, куплю сувениры.
— Вот для разговора о сувенирах я вас и пригласил! — спохватился братец. — Кофе повторите, пожалуйста! Полина, вы сказали, что вам нужны Ловцы Мечты.
— Да, — подтвердила лисица. — Мешок. Не очень большой мешок. Но и не маленький.
— Флора вам поможет, — пообещал Ференц. — Она знает всех поставщиков сувенирной продукции — заключала договора для новогоднего фестиваля. Вы слышали о фестивале на берегу озера Мечты?
