– Олееесяяя! – во всё горло закричал Юрий Иванович, но напрасно. Эхо отрикошетило его крик. Мужчина огляделся. Он не мог поверить, что деревья могут стоять так близко друг к другу. Чем больше он оглядывался, тем плотнее ему казалась стена из деревьев. Он начал отступать. Но тут случилось что-то нереальное. Кольцо деревьев вокруг него стало интенсивно сужаться и уже чуть ли не сливались в однородную массу. Но если бы только это. Чем больше движений делал Юрий Иванович, тем сильнее сужалось кольцо растительности вокруг него. Все насаждения стояли на месте и в то же самое время двигались к нему навстречу. Почувствовав приступ смертельной клаустрофобии, он что есть сил закричал «Помогите!» и ринулся вперед, пытаясь прорвать древесный массив, но смертоносный круг лихих стволов и веток уже опоясал его и сжимал все его тело, как будто банда разбойников. Не прошло и пяти секунд, как деревья сильно сдавили его туловище. Он снова попытался закричать но из горла вырвался только сухой хрип, так как его легкие уже были под натиском этих непостижимых лесных демонов. Меньше чем через минуту после окружения, тело Юрия Ивановича оказалось полностью сдавленным. Он уже не мог дышать. А последним, что предстало его угасающему взору, было дерево изнутри: сквозь кору, он увидел ядро, украшенное множеством сердцевинных лучей. На этом разум его тотчас же погас.
В это же самое время Илона Давыдова поднялась с постели и посмотрела на часы. Было без четверти 5 утра. Ни на минуту не мешкая, она оделась и нацепила на себя осеннее пальто. Погасила свет в доме, заперла дверь и направилась в лес.
Она решительным шагом брела по мокрой траве, проходя мимо еще спящих домишек. Ветер пел громким шепотом еще не пожелтевших листьев. Утренний холод практически уже доставал до костей и Илоне Давыдовне пришлось потирать руками плечи на ходу.
Наконец, она достигла подножья леса и вздрогнула. Прямо перед ее глазами прошлепала крыльями какая-то птица, которая потом села на провода, натянутые на столбах близ начала леса. Это была сова, а точнее сипуха. Она с любопытством взирала на женщину сверху своими маленькими черными глазками, посажеными на курносую белоснежную мордочку. «Совы не то, чем они кажутся», проговорила про себя Илона Давыдовна. Где-то она слышала эту фразу, наверное, в каком-то фильме, но не припоминала, в каком именно. Затем она снова повернулась к лесу и вошла на его территорию. Тропинки не было, и ей пришлось протискиваться сквозь сосны и пихты, стоящие впритык друг к другу. Она неспешно, но очень уверенно куда-то направлялась. Наконец, добравшись до опушки, она увидела тропинку, которая резко обрывалась. Илона Давыдовна стала подходить к каждому из деревьев. Она уже не жмурилась от холода, казалось, будто лес ее согревал, между тем, как кроны над ее головой колыхались от сильного ветра.
Если бы кто-нибудь ее сейчас застукал, тотчас же подумал бы, что у этой женщины плохо с головой. Она подходила то к клену, то к орешнику, то к липе. Разглядывала их так, будто клиент, выбирающий себе женщину легкого поведения. Провела Илона Давыдовна за этим занятием примерно минут двадцать, как вдруг ее взору предстала самая заурядная липа, отличающаяся от других лишь тем, что из ее ствола торчал кусок воротника телогрейки. Точно такой же, что была на Юрие Ивановиче в последний раз. Илона Давыдовна удовлетворенно кивнула и достала из кармана пальто маленький блокнотик с ручкой. Что-то быстро начеркала там и сразу убрала. Постояла еще несколько секунд, глядя на несуразно торчащий воротник, шумно выдохнула и направилась вглубь леса.
