Кира сощурилась, шагнула вперёд. Пухлый бок мусорного мешка приобрёл облик мужской спины. Блеснул холмик бритого затылка. Взгляд скользнул ниже, различил высокий ботинок. Неестественно скрученные ноги толстяка выглядели так, словно он погиб выполняя хитрую асану из йоги.
– Хорошо она его припечатала, – Логарифм подошёл к мертвецу, внимательно осмотрел стену, на которой остался тёмный след. – Такого борова от себя руками не оттолкнёшь. Нужны способности. Сверхчеловеческие. Жаль, мы так и не узнаем, как именно она это сделала.
Он цыкнул и поспешно убрал ногу, вляпавшись носком в какую-то жижу. На полу, возле тела, там, где оканчивалась тень от кофейного автомата, что-то пестрело.
«Лужа, – подумала Кира. – Лиловая или фиолетовая краска. Нет, не краска. Кровь».
Отец Ануфрий побледнел, зажал рот рукой, поспешно отвернулся.
– Что с вами? – спросила Кира.
– Ничего такого, – пробормотал монах. – С детства не могу переносить вида крови. Становится плохо.
– Так не смотрите, – посоветовал Логарифм, вытирая носок ботинка об пол. – Сколько было нападавших?
– Нападавших? – повторила Кира и тут же заметила на полу следы засохшей грязи, которые с любопытством опытного охотника рассматривал Тымнэвакат.
– Двое. И ещё животное, – ответил житель Крайнего Севера.
– Животное? – снова повторила девушка. В носу свербело, голову заполнял туман. Но она сумела разглядеть на полу отпечаток лапы с пятью пальцами. – Собака?
– Собака-собака, – кивнул Тым. – Большой пёс. Сторожевой пёс.
– Отлично, – мрачно выдохнул Логарифм. – Только бешеной животины нам не хватало. Говорят, именно так себя станут вести домашние животные, когда люди исчезнут с лица земли. Надеюсь, он уже сбежал отсюда и прибился к стае таких же диких дворняг.
– Пойдёмте отсюда, – попросил Вешников. Его бледное лицо отдавало нездоровой зеленью.
Логарифм кивнул, Тым, хрустнув коленями, поднялся на ноги, Ануфрий убрал в карман чётки.
– Стойте.
Кира задержала дыхание, быстро приблизилась к трупу стюардессы, наклонилась и двумя пальцами вытянула краешек бумажки из внутреннего кармана.
– Что это? – поднял бровь эколог.
– Послание, надо думать, – девушка развернула бумажку.
– Бред какой-то, – буркнул Логарифм. – С чего бы это ей оставлять послание?
Вместо ответа Кира носком кеда сдвинула в сторону правую кисть мёртвой стюардессы. На указательном пальце белой перчатки виднелось бурое пятнышко запёкшейся крови.
– Послание кровью? – пробасил Беркутов над самым ухом бывшей студентки. – Как в старом добром детективе.
– Не иначе, – ответила Кира. – А вы видите другие причины, заставившие умирающего человека писать что-то на клочке бумаги?
– Но зачем было прятать письмо в карман?
– Возможно, она не хотела, чтобы его нашли убийцы.
На тонком листочке, однако, не было ничего написано. Только схема длинных коридоров с ответвлениями, какие-то цифры и бурая метка.
– Это номера терминалов, – сказал Ануфрий, заглядывая через плечо. Его голос задрожал.
«Даже удивительно, – подумала Кира. – Он спокойно глядит на высохшие трупы, но от вида крови теряет голову».
Они уставились на кровавый крестик напротив одного из выходов.
– Терминал номер пять. Почему она отметила именно его? – Логарифм закрутил скрипучий ус.
– Давайте выясним это в другой раз, – взмолился Вешников. – И в другом месте.
Дальше было только хуже. На пути к терминалам их ждал сюрприз. Если нижние этажи, на которых они жили, пустовали, то верхние напоминали тихий склеп.
