Они едят пирог, а я начинаю отмывать сковородки. Когда мы случайно встречаемся с ним взглядами, он мгновенно переводит презрительный взор на кухонное полотенце, а его мысли настолько очевидны, как будто он произносит их вслух: «Я вижу тебя насквозь, Джулиет, и тебе, стерва, здесь не место».
Я весь последний год изо всех сил старалась быть доброй, кроткой и великодушной, как Аллены, но я не могу такой быть с Люком. Просто не могу.
Я смотрю на него, прищурившись. «Может, мне здесь и не место, Люк Тейлор. Но и тебе тоже».
В его глазах вспыхивает довольный блеск, словно он с самого начала ждал от меня именно этой реакции.
* * *
После ужина мы отправляемся на закрытую вечеринку, устроенную одним из ребят из Вестсайда – пафосной частной школы, обучение в которой Дэнни покрывала стипендия. Дэнни очень старается, чтобы меня там приняли.
– Помните мою девушку, Джулиет? – представляет он, и многие узнают, но делают вид, что нет. Вот такие они.
Нам предлагают пиво, от которого Дэнни отказывается и за меня, и за себя. С этим все в порядке. А вот чего бы я хотела больше, чем просто быть старшеклассницей, так это быть как Аллены, каким-то образом стать достойной всего того, что они мне дали, или еще большего, или даже невозможного – стать одной из них. Быть маленькой Донной, которая с улыбкой разглядывает белочек, гоняющихся друг за другом во дворе. Самое большое ее желание на день – это испечь пирог и сидеть за столом с близкими. Она вся такая умиротворенная, пребывает в довольстве и тишине, и мне тоже хотелось бы немного такого покоя.
– Ты та самая девчонка, которую приютил пастор, так ведь? – спрашивает один из ребят, когда нас представляют. – У тебя умер брат или что-то вроде этого, да?
Что-то вроде этого. Будто у человека существуют другие исходы, которые так похожи на смерть, что ее можно с ними перепутать.
Я с трудом сглатываю.
– Да.
Он умер или что-то вроде этого.
Беспокойство Дэнни хуже, чем это напоминание. Я не уверена, то ли он мне сочувствует, то ли ему просто неловко от того, что он каким-то образом с этим связан. Когда подросток из Хаверфорда умирает, скорее всего, он сам в этом виноват.
Мы выходим наружу, где у костра сидит Люк с банкой пива в руке и с девушкой на коленях, хотя мы пришли всего десять минут назад. В отличие от меня, его уже приняли в компанию, потому что играть в бейсбол за команду колледжа круто, а быть чьей-то девушкой – нет.
– Джулиет? – восклицает девушка, стоящая рядом. Она очаровательна, но, похоже, никаким образом не вписывается в эту компанию. У нее светлые волосы и аккуратное каре. Лицо не залито искусственным загаром, нет накладных ресниц и макияжа. – Я Либби. Мы с семьей недавно сюда переехали, но я просто хотела сказать, что слышала, как ты пела в церкви. У тебя прекрасный голос. Я чувствую себя ближе к Богу, просто слушая тебя.
Такого чувства я ни разу не испытывала. Я бы подумала, что она прикалывается, если бы в ее глазах не светилась искренность.
Она говорит, что только закончила первый курс колледжа, а я не могу поверить, что она на целых два года старше меня. Полагаю, это из-за ее простодушия и благородства. Во мне же нет ни того, ни другого.
– Присоединяйся к хору, – приглашаю я, когда она упоминает, что любит петь. – Мне нужен там кто-то, кому еще не исполнилась тысяча лет.
Она смеется, а потом прикрывает рукой рот, как будто чувствует себя виноватой.
