– Здравствуйте! Я Дина Гладышева. Журналист издания "Любимый город". Что здесь произошло?
Патрульный, которому было на вид примерно столько же, сколько Дине, посмотрел с подозрением на протянутую "корочку" и сурово ответил:
– Не положено. Уходите, девушка.
– Вообще-то я действую в рамках закона о прессе! – Дина от волнения заговорила высоким визгливым голосом, который ей самой был неприятен. – Кто у вас главный? Я хочу поговорить!
– Я и говорю – идите отсюда, – напрягся парень, но отвел глаза.
Дина попыталась заглянуть через его плечо и стену густого кустарника. Она заметила худого мужчину с коротко стриженными очень светлыми волосами – он ходил по другую сторону газона. Ходил, сунув руки в карманы льняных, судя по мятым складкам, серых брюк. Очень по-хозяйски, как показалось Дине. Коротко переговаривался с другими, видимо, криминалистами, и старался не заходить на поляну под деревья, где лежала девушка. Дина видела в высокой траве согнутые загорелые колени и руку с ярким маникюром. Она даже включила камеру и подняла вверх смартфон, стараясь снять место преступления.
– Гражданка, – молодой полицейский схватил её за руку. – Съёмка запрещена. Удалите!
– Я представитель прессы! – выкрикнула Дина, привлекая к себе внимание. – Зовите главного! Я имею право на съёмку!
Она решительно обогнула патрульного и направилась к автомобилям следствия. Щеки пылали. От волнения пот лил градом, но Дина была настроена решительно.
Она даже стала у ограждения и сделала ещё несколько кадров, а потом и вовсе включила режим видео.
– А что происходит? – Дина все же обратила на себя внимание блондина и он подошел к ней. Высокий, худой, лет тридцати пяти – сорока, короткий еж белых волос над загорелым лбом с ранними залысинами. Он сдвинул на макушку солнцезащитные очки с непроницаемыми черными стеклами и с интересом смотрел на девушку серо-голубыми глазами.
– Здравствуйте, – Дина протянула удостоверение. – Я журналист.
Блондин пробежал глазами документ и вернул.
– Телефон редакции, – сказал он перегоняя из одного уголка рта в другой, зубочистку.
Дина нахмурилась, но открыла в телефоне записную книжку и продиктовала номер Подкроватного. Пока полицейский звонил шефу, Дина подобралась совсем близко к лентам ограждения, что бы сделать ещё несколько фото. Сейчас ей двигал азарт и желание поймать сенсацию. И она снимала все подряд, рассчитывая дома выбрать хорошие кадры.
На сколько удавалось рассмотреть, мертвая девушка была молода и хороша собой. С длинными черными волосами и светлыми глазами, навсегда остановившими взгляд в бездонном небе. На убитой была кружевная голубая кофточка, так подходящая для вечернего свидания и нелепая утром. Короткая юбка задралась вверх, кружевные трусики болтались на согнутой в колене загорелой ноге чёрной тряпкой.
Беспомощная нагота убитой и невозможность её прикрыть, остановили Дину. Она перестала снимать и выключила камеру, вдруг ощутив весь ужас смерти – беззащитность мертвого перед миром живых.
– Послушайте, журналист издания "Любимый город", – раздалось за спиной. – Все материалы пришлете мне на почту.
Дина все ещё смотрела на мертвое тело в сочной траве. На голубой кофточке засохла и потемнела кровь, а на шее девушки отчетливо виднелась узкая темная полоса.
– Как её убили? – спросила Дина все ещё не отрывая глаз от жуткой картины.
– Задушили. Порезали. Наверное изнасиловали. В каком порядке скажет вскрытие. Меня зовут Шилов. Алексей Юрьевич. Следователь, – представлялся он как-то не очень охотно. – Вы откуда здесь?
