– Лето скоро закончится… – говорит мне женщина, которая до этого шла навстречу, мимо меня, но вдруг остановилась, взяла свою сумку обеими руками и начала разговор со мной: – Кажется, только началось, а уже скоро закончится.
– Да… По мне, так это вообще первый день лета… – я слегка растерялся, но она, вроде, адекватная, полноватая и от этого даже милая, почему бы не поддержать разговор?
– Не знаю, как ты, но я на этот вопрос для себя уже давно ответила… Ты упускаешь лето.
– Вы о чем?
– Ты правильно сейчас сказал: смысл жизни у тебя перед носом, а ты его не видишь.
– И в чем же он, по-вашему?
Женщина улыбнулась, как будто я нес чушь, и немного даже передразнила:
– «По-вашему»… Да понятно, что смысл жизни в детях.
Она посмотрела на меня, как будто после этих ее слов я должен был сказать: «Точно!» – и хлопнуть себя по лбу. Но так как этого не произошло, а я все еще смотрел на нее вопросительно, она продолжила:
– Смотри, у меня двое: старшая дочь, ей уже двадцать восемь, и сын, ему тринадцать. Маша уже замужем, они прошлым летом поженились, тут недалеко в ресторане свадьба была. Денис хороший, они любят друг друга, до свадьбы два с половиной года встречались, работает программистом, спокойный такой, но деньги есть: сейчас они квартиру снимают, но уже строят свою, двухкомнатную. Она у меня на экономиста училась, сейчас в фирме работает, по специальности, сначала в одной работала, туда мы с мужем ее помогли устроить, а сейчас уже в новой, там лучше, говорит, сама нашла. Ну хорошо, главное, чтобы ее все устраивало. Да и платят лучше. Вот квартиру построят, в декабре обещали сдачу, до Нового года, и ребеночка сразу заведут. Хотя мы с мужем ее на съемной квартире родили – и ничего. Но они сами, раз решили сначала квартиру построить, так пусть строят, взрослые уже…
А младший мой с нами живет, конечно. Сейчас в восьмой класс пойдет уже, они там на математику уклон делают, ему вроде как хорошо все это дается, пойдет, наверное, на математический, а может, и на программиста получится. Но это пока рано думать, еще четыре года, время есть. Он, слава богу, хороший у нас, хоть и мальчик, но, как Машка, особо никуда не ходит, за компьютером, правда, много сидит, но и книги читает тоже…
Она наконец-то остановилась и, кажется, немного задумалась. Я сразу воспользовался этим моментом:
– И вы хотите сказать, что Маша и… вы имя не называли…
– Толик.
– …и Толик, ваши дети, это и есть смысл вашей жизни?
– Ну конечно! Я же ради них живу. Главное, чтобы у детей все было хорошо.
– Ну а если они уедут куда-нибудь жить, в другую страну, например?
– Ну куда ж они поедут?.. Но даже если и надо будет, ну ничего. Может, с ними поеду, возьмут меня внуков нянчить. Ну, а не возьмут, ну, будем мы к ним приезжать, они к нам, ну ничего… Главное, чтобы они живы-здоровы были, главное, чтобы у них все хорошо было.
Я немного подумал и все же решил у нее спросить:
– Хорошо, я понял, но вот они же, ваши дети, это все-таки люди.
Я сказал явную для всех истину, и она улыбнулась:
– Ну, конечно же люди, кто же еще?
– Люди… Я ни в коем случае ничего не хочу сказать, но… Не дай бог, мало ли, что-нибудь вдруг случится?..
Она сразу перестала улыбаться и посмотрела на меня со злостью:
– Ты что?! Я ничего такого не переживу! Даже и думать об этом нельзя.
И она ушла, прекратив разговор так же резко, как и начала его. Я снова остался один и пошел дальше, продолжая думать об этой женщине.
