Ночью Наэль пришёл на берег у старого маяка. Некогда здесь добывали золото, но добыча заглохла уже давно и эти места еще с четверть века, назад бывшие урочищем контрабандистов, теперь пустовали. Капитан неслучайно выбрал для встречи именно это хорошо знакомое ему место. Пустынный утес, окруженный рифами и скалами, сильно вдавался в море. Внизу расстилался пустынный пляж.
Едва пират вступил в полосу лунного света на берегу, как услышал из темноты голос:
– Доброй ночи, капитан. Доктор Коннор не смог прийти. Он просил меня кое-что передать Вам. Идите к стене маяка.
– Пароль.
– Lux in tenebris, – ответил все тот же незнакомый голос.
– Кто ты? – спросил капитан.
Ответом ему была тишина, нарушаемая лишь волнами, бьющимися о берег. Он не сделал и пары шагов в сторону маяка, как рядом в зарослях послышался негромкий треск, а потом сдавленный человеческий вскрик. Нэйт бросился в сторону, инстинктивно почувствовав опасность. И вовремя. Тишину ночи нарушил мушкетный залп, со всех сторон послышались крики команд и топот бегущих ног. Выстрелы гремели один за другим. Капитан бегом бросился к морю. Он знал, что только там сможет получить защиту. Он бежал к старому маяку. В той стороне по – прежнему царила тишина. Когда юноша уже почти достиг ветхого домика смотрителя, тишина огласилась залпом из десятка ружей – засада… Наэль, не раздумывая, бросился вниз, рискуя разбиться о скалы, а вслед ему прогрохотал еще один мушкетный залп…
Кондору повезло – он удачно выбрал место для прыжка в море, казалось, даже сама природа помогала бандиту. Небо затянули густые облака и наступила полная темнота; в ту ночь маяк был погашен, потому что солдаты боялись, что при свете маяка пират догадается о засаде. Теперь же несколько солдат бросились внутрь, чтобы разжечь огонь в и «засветить» маяк. Но на это требовалось много времени. Другие солдаты, оставшиеся на утесе, стреляли в ночь наугад. И всё же, не смотря на темноту, две шальные пули попали в капитана. Одна в левую руку, а другая – в левый бок. Не обращая внимания на ранения, юноша вынырнул и поплыл, стремясь поскорее скрыться – в крохотной бухточке его ждала лодка, оставленная там как раз на подобный случай, но он понимал, что добраться до нее он уже едва ли сможет… Холодная вода накрыла его с головой, обволакивая, не позволяя вырваться на поверхность, … потом наступила тишина и темнота…
Нэйт очнулся от боли, невыносимой боли. Усилием воли он едва приоткрыл глаза, но веки были слишком тяжелы и снова наступило беспамятство.
В следующий раз, когда сознание вернулось к нему, он почувствовал сильную боль во всем теле. Чьи-то сильные руки поддержали капитана за плечи, помогли приподняться на локтях, потом он услышал голос Коннора: «Осторожно, капитан, не спешите». Собравшись с мыслями, он крепко зажмурился, а потом резко открыл глаза. Но тут же сощурился от света факела, казавшегося ему слишком ярким после темноты бреда. Первый, кого он увидел, был Адилье, сидевший на корточках у костра и что-то помешивающий в котелке над огнем. Бывший тюремный врач Коннор сидел здесь же у его постели (если соломенный тюфяк и пару шерстяных одеял можно было назвать столь громко).
– Где я? – прошептал капитан.
