6 января. «Владыка служил в Крестовой церкви» (О. Вениамин. С. 299).
8 января. Письмо наместнику Лавры архимандриту Антонию (Медведеву): «Возвращаю Вам, Отец Наместник, рисунок Ангела при Гробе Господа воскресшего. Дверь пещеры гроба высока, а в действительности она низка. Не нужно строго держаться действительности, но не надобно отступать от нее далеко. Что значит поднятая рука Ангела, для меня непонятно. Что значит длинная, по земле лежащая мантия у Ангела, также непонятно, и сего в изображениях Ангелов я не видывал. Для меня понятнее в картине, написанной священником, положение Ангела, указующего на открытую пещеру гроба; только изображение Ангела дебело и тяжело. Впрочем, не почитая моего мудрования лучшим других, предоставляю Вам написать образ, как лучше рассудите» (Письма преподобному Антонию. Ч. 2. С. 191. № 850).
12 января. «Владыка по болезни отказался служить в Университетской домовой церкви» (О. Вениамин. С. 299).
13 января. «Владыка служил в Крестовой церкви» (О. Вениамин. С. 299).
16 января. Донесение Св. Синоду с представлением «Правил благоустройства монашеских братств в Москве»: «Долгом поставляю изъяснить, что при составлении правил мне представлялось нужным необходимую строгость растворить умеренным снисхождением, дабы опасение строгости не сделалось преградою расположению вступать в московские монастыри, тогда как сии монастыри не избыточествуют братиею; а доведение их до скудости числа братии было бы несообразно с их достоинством, и могло бы произвесть неблагоприятное впечатление на усердствующих оным жителей столицы» (Мнения. Т. III. С. 418).
• Правила благоустройства монашеских братств в московских ставропигиальных обителях: «Каждый член монастырского братства, особенно младший, или находящийся на испытании, состоя под наблюдением и распоряжениями начальства и подчиненных ему должностных лиц, в отношении к монастырским обязанностям и благочинию, должен быть сверх того, в отношении к жизни духовной, под особым руководством старца, которому часто должен открывать свое душевное состояние, занятие, недоумения, затруднения, смущения, искушения, погрешности, случающиеся неблагоприятные отношения к другим, и получать от него разрешение недоумений, исправление погрешностей, и наставления, ближайшим образом примененные к его настоящему положению, и направляющие к дальнейшим успехам в жизни духовной. <…> Обычай ставить за проступки на поклоны требует духовного рассуждения. И начальник, и виновный не должны смотреть на сие как на наказание. Молитва по существу своему есть и должна быть представляема действием благотворным, а не карательным. Ставить на поклоны при братии также не должно с мыслью уничижения и постыждения: молитва есть действие священное, и не должна быть представляема действием постыдительным» (Мнения. Т. III. С. 421–422).
• Письмо архимандриту Алексию (Ржаницыну): «Со дня Богоявления далее дня Мученицы Татианы, да и доныне, я не мог выйти из дома. Но благодарю Бога, что болезнь была не бесполезна. Когда она облегчилась, а от людей меня еще устраняла, я написал наконец правила благоустройства монашеских братств в Москве. <…> Возвращаю рукопись Феодора Студита. Текст должен дать немало труда исправителю, и труд будет приятный. Писание добродушное, но слишком безыскусственное. По моему мнению, не было бы потери, есть ли бы не спешили изданием, но представившие рукопись в цензуру едва ли так видят сие» (Письма. 1883. С. 88–89. № 100).
