– А по неофициальной?
– По неофициальной и довольно популярной в народе версии – королю стало жалко тех денег, которые он без конца вкладывал в эту постройку. Ему проще было расстаться с одним из своих многочисленных имений, чем с деньгами, – и Левантевски тихонько хихикнул.
– Да уж, – Лиза покачала головой, – о, приехали!
Действительно, твиин остановился и бесконечное усыпляющее покачивание кареты прекратилось.
– Ну что – идем? – Спросила Лиза, подхватывая один из чемоданчиков. Ей вдруг стало жалко фельдшера, который терпеливо таскал их на себе на каждый вызов.
На улице было темно как в бочке, закопанной на дне какой-нибудь шахты. О том, что ночь уже наступила целители знали. Теоретически они сейчас должны были сидеть в своих уютных домиках и радоваться жизни, поскольку их смена закончилась на закате. Но этот проклятый вызов поступил в последнюю минуту смены! А Лиза знала, что это дурная примета: как пить дать или не откачают несчастного, или еще какая пакость приключится.
Здесь, вдали от оживленных городских улиц, не было ни малейшей искорки света. Только далекие звезды, крохотные словно проколы невидимой иглы, едва давали знать о себе из бесконечной дали темного неба. Левантевски вдруг что-то забормотал и пространство вокруг них осветилось. Лиза одобрительно кивнула и поглядела на конечную точку: перед ними действительно стояла башня. Зубастая сверху из-за недостроенных рассыпающихся стен. Косая будто ползущий домой алкоголик.
– Как говорится – башня в жопе, жопа – в шоке. – Пробормотала Лиза, вздохнула и осторожными шагами направилась к бесформенной дыре, никогда не знавшей двери. Левантевски медленно затрусил вслед за ней. Светящийся туман пополз за ними, будто тоже любопытствуя – кто же умудрился пострадать в такой неведомой глуши?
Оказавшись внутри, они для начала потоптались на изгаженном первом этаже, затем осторожно двинулись вверх по обломанным ступенькам. Как странно, подумала Лиза, вроде никто ими не пользуется – отчего же они такие переломанные?
Больной обнаружился на третьем и последнем этаже. Дальше вела коротко обломанная лестница, тщетно пытающаяся дотянуться до дыры в потолке. На полу, среди пыли, грязи, каменной крошки и какой-то вонючей массы, покачивалось странное существо. Оно стояло на четвереньках и негромко шипело, пуская слюни. Спутанные волосы слиплись в комок на узком затылке. Тонкие руки бесконечно шарили по полу, будто пытаясь что-то найти.
– Ну вот, приветушки! – В шоке проговорил фельдшер и отступил назад. – Эльф. Да еще и накачавшийся грибной пыльцой. Как он умудрился послать запрос на нашу базу в таком-то виде? Наверное, он был не один. – И он нервно оглянулся.
– Грибной? А ты ничего не путаешь? – Недоверчиво переспросила Лиза, пытаясь заглянуть в закатившиеся и помутневшие глаза эльфа. – Они ж вроде более низкого порядка, чем цветковые растения. У них не может быть цветов, а, следовательно, и пыльцы. Может, все-таки это споры?
– Да какая к чепыздрикам разница? – Вспылил Левантевски. – Суть в том, что грибная пыльца оказывает на эльфов наркотический эффект. Вон, погляди во что он превратился.
– К чепы-ыздрикам, – задумчиво протянула Лиза, – а что – звучит, это надо запомнить. Ладно, Левантевски, давай сюда шприц с антидотом каким-нибудь.
– Что?! Опять шприц? – Взвизгнул фельдшер. – Да что такое-то? Почему ты не можешь пользоваться артефактами, как нормальный целитель?
