– Пересмотри условия договора со своей Олей! А от меня отстань, понял?! Не дождешься! Лучше сразу беги к Оле, Тане, Васе и так далее по списку, а от меня отстань.
Вновь попыталась отстраниться от него, и в этот раз удалось. Вернее, он мне позволил это сделать.
– Ты серьезно? Хочешь, чтобы я сейчас пошел к другой девушке на ночь?
– Делай, что хочешь, но оставь меня в покое. Мне нет до тебя никакого дела. А до твоих плотских утех, тем более!
– Эва, Ева, Евангелина, какая же ты на самом деле? М…? Кстати, почему Эва, а не Ева? Почему не Евангелина полностью, а может – Гелька?
Лекс сбил весь мой боевой настрой своим вопросом и игривым тоном. Я даже немного впала в ступор от такой резкой смены настроения, соображая, что ему на это ответить.
– Ну так что? Расскажешь мне? Кстати, кто тебя так назвал? Очень редкое имя.
«Как будто я этого не знаю».
– Потому что мне так больше нравится, – откровенничать с ним по поводу нашего семейного разлада не особо хотелось сейчас.
– Не расскажешь, значит.
– Слушай, Лекс, я же не лезу к тебе с вопросами личного характера, и ты…
– А ты спроси. Может, я тебе и отвечу, – перебил меня.
– Окей, почему ты с девушкой, которую тебе навязал отец?
Он удивился моей осведомленности, но спрашивать, откуда у меня такая информация, не стал.
– Потому что мне так удобно. На меня не лезут, как на «свободный кошелек», все девушки, желающие обеспечить себе безбедное будущее, решившие на себе меня женить. Оля – своеобразная подушка безопасности для меня. К тому же отец очень этого хочет.
У меня отвисла челюсть! «Подушка безопасности» – вот это сравнение!
– Теперь ты. Почему твои родители развелись, когда тебе был годик, и сошлись, когда исполнилось одиннадцать?
«Не твое собачье дело!» – хотела ответить я ему, но вслух произнесла:
– Потому что Ева у нас в семье уже есть. Значит я – Эва.
– Да? И кто же это?
– Это уже следующий вопрос. Сначала ты ответь.
– Справедливо, спрашивай.
– Какие у тебя планы по поводу меня?
– Я думал, мы говорим о прошлом и настоящем. А не о будущем. Так что этот вопрос снимается. Давай другой.
Либо сам не знает, что со мной делать, либо знает, но не хочет говорить.
– Окей, тогда, что на счет Оли? Как вы сошлись?
Может, узнаю что-то интересное и смогу использовать, чтобы помочь Оле.
– Наши с ней отношения начались задолго до появления деда, а значит, она со мной не ради денег – это первое.
«Ох, как ты ошибаешься, Лекс, как же ты ошибаешься».
– Второе, наши отцы – друзья и хотят породниться. Я у отца один, да и Оля тоже единственная дочь. Вот так и сошлись. Она особо не была против, когда мы с ней встретились. Я не думаю, что она в меня влюблена. Но что симпатия есть, отрицать не буду. Все же я красивый мужчина, – подмигивает мне игриво.
Да уж… самомнения тебе не занимать…
– Теперь твоя очередь, Эва, – продолжил он. – Почему твои родители провели десять лет жизни порознь?
– А я не обещала отвечать на твои вопросы. Так что, извини, от меня ты ответ на это не услышишь. Я еще не завтракала, но уже испекла манный пирог к чаю. Будешь?
Сделал вид, что не заметил мою попытку перевести тему.
Сели, попили чай с пирогом. Молчим.
Лекс мне напомнил, отчего я не люблю бывать дома. Почему постоянно ищу, чем бы заняться, чтобы никому не попадаться на глаза, а самое главное – не видеть ЕЁ.
– И все же, не расскажешь?
Поднимаю на него взгляд. Хочу понять, для чего это ему надо. Что им движет? Банальное любопытство или нечто большее?
