Лоб Кадышева покрылся испариной. В такие минуты, когда смертельный страх холодом стискивал сердце, полковник предпочитал побыстрее расставить точки над i. И это не было проявлением храбрости. Гиена тоже способна яростно защищаться, но только тогда, когда ее припрут в угол.
– Хватит танцевать вокруг да около, – хрипло сказал Кадышев. – Выкладывай, что тебе нужно и уматывай.
Скал ухмыльнулся, но отвечать не спешил. Полковник обеспокоено покосился на окно и с некоторым облегчением заметил, что машина движется по ярко освещенной улице, по направлению к центру. Значит убивать его не собираются. Для такого дела выбрали бы менее людное и светлое место. Кадышев стряхнул с себя оцепенение и приободрился.
– Ну так что? – переспросил он более уверенным голосом. – Имей в виду, охрана скоро подъедет, я…
– Имена и кода вызова двух лучших «механиков» нашего ведомства.
Полковник недоверчиво рассмеялся. Но потом вдруг сообразил, что человек с таким лицом шутить не будет.
– Ты спятил, Скалин, – спокойно сказал Кадышев. – Ты представляешь, какой ор поднимется, если вдруг я отдам тебе их? Как я это объясню?
– Постарайся. Сделай мне подарок.
– С какой стати?
Скал наклонил голову к груди полковника и повернул шею, глядя снизу вверх в глаза Кадышева.
– Вот с этой стати, – рука майора сделала плавное движение, описывая овал вокруг лица. – Ну подумай, разве можно в чем-нибудь отказать такому красавцу. Кстати, твоя шестерка Галанин, прежде чем я раздавил ему горло, успел мне кое-что пискнуть.
Помертвевший полковник мгновенно вспомнил все, что мог узнать майор из такого источника, но, прежде чем он вытащил на свет нужный факт, Скал ему помог.
– Так куда ты дел эту сучку из ресторана? Как думаешь, Сомову, нашему доблестному генералу понравится эта твоя шалость?
Выстрелив двумя вопросами, майор засмеялся и ушел в тень, откинувшись на сидение. Кадышев закрыл глаза. Именно Галанин был одним из тех, кто забрал девчонку с места перестрелки. С этого момента официально она умерла.
Для всех, в том числе и для Сомова.
Капли пота, покрывавшие лицо Кадышева мгновенно увеличились в размере и заледенели. Зачем было отправлять в больницу Галанина? Болван я, болван…
– Нехороший ты человек, полковник, – донесся до него усталый голос Скалина. – Не хочешь по доброте душевной мне помочь. Приходится вот вытягивать из тебя сокровенное. Ну, так как насчет «механиков»?
– Спрашивай у Сомова, – поддавшись вполне понятному чувству озлобления сказал Кадышев. – От меня ты ничего не услышишь.
– Ладно, – вздохнул Скал. – Попробуем по-другому.
Полковника сильно рванули за лацканы, разворачивая вправо. Молниеносным движением лоб майора врезался в переносицу Кадышева, почувствовавшего, как в голове разорвалась бомба. Рука Скала вцепилась в горло полковника. Полуослепший от боли Кадышев глухо вскрикнул.
– Знаешь, ты мне очень нравишься, полковник, – голос майора оставался спокойным. Закрывший глаза Кадышев ощутил сильный нажим на веки. – А потому хочу сделать тебе любезность и избавить от проблем со зрением в старости. Как говорится, есть глаза есть проблемы, нет глаз нет проблем.
Полковник ощутил, как медленно голова пошла кругом. К горлу подкатила тошнота, усиленная вкусом крови, текущей из разбитого носа. В ушах начало звенеть. В такие минуты каждый способен отличить правду от лжи, блеф от спокойной уверенности. Кадышев понял, что Скалин сделает так как сказал.
