Аука поспешил к вратам Ягини, встречая по пути то трёх путников, которых он направил в обратную сторону, задув ветром и снегом их следы, то семью с очаровательнейшим ребёнком, что Аука не удержался и подразнил того забавным эхом. Так и скоротал он денёк, подходя к Избе Ягини. Стучался он весьма условно, ведь сразу за стуком его проворная голова пролезла в дверную щель, а за головой и он сам.
Яга, проводив недавних гостей, погрузилась в изучение книг из своей магической библиотеки, располагавшейся на внутреннем балкончике над печью.
– Аука! Глазам не верю! Что-то ты зачастил ко мне, ещё ж и двухсот лет не прошло, а ты снова с просьбой! – Яга искренне порадовалась его визиту.
– О прекраснейшая из Ирийских Богинь! О мудрейшая! О могущественнейшая! – раскланивался и расшаркивался Аука.
Яга сияла – так приятна была ей эта неприкрытая лесть.
– Не соблаговолите ли Вы, прекрасная Ирийская воительница, помочь несчастному Богу веселья?
– О, ты у нас уже Бог веселья? – расхохоталась Ягиня.
– Ну, а почему бы и нет! Место не занято.
– И чем же простая жрица врат может быть полезна Богу Веселья? – лукаво спросила Яга.
– А тем, что Бог знает, что Ягине нет равных в колдовстве, а ему именно это и надобится, – проворно прошмыгнул на табурет Аука.
– Какое зелье ты хочешь? – уже серьёзно спросила Яга.
– Оборотное.
– Кого обращать собираешься?
– Ну, вот это уже другой вопрос, – быстро проговорил Аука и заторопился, – все шутка, баловство! Когда прийти?
– А мне что с того?
– Есть у меня пара Ирийских яблочек…
– А Силы какие? – заинтересовалась Ягиня.
– А кто ж их пробовал?! – отмахнулся Аука.
– Тогда прошу недели божественной силы.
– Столько нет! Есть два или три яблока всего, больше нет. Нетушки!
– Хитришь! Неси пять и будет тебе волколак. Тоже на сутки! – засмеялась Ягиня.
Аука проскользнул в дверь и исчез где-то в заснеженном тёмном лесу. Как только дверь за Аукой захлопнулась, посох Ягини ожил. Из застывшей змеи он стал что ни наесть настоящей. Змея проворно скользнула в сторону печи и зашуршала где-то в библиотеке.
Книга, которую принесла змея в своей клыкастой пасти, была очень потрёпанной и большой, скорее всего предназначенной не для ношения, а для домашнего использования. Подняв руки над книгой и воздев глаза к потолку избы, страницы книги сами зашелестели и открылись на нужной ей: «Зелье оборотное (волколак/берендей)».
Ягиня, прочитав список ингредиентов, открыла люк в полу и залезла в него. Там она нашла почти все необходимое, кроме клочка шерсти волколака, за которой направила услужливых анчуток. Уж где они нашли её – толи по ворсинке подобрали, толи сорвали с какого бродячего волка, имеющего эту способность – она не интересовалась, но вернулись они довольно скоро. Ягиня спешно принялась за варку зелья, добавляя в кипящий котелок сначала несколько сухих пучков трав, за ними клок шерсти волколака, каплю пота Богатыря, что-то розовое и тягучее из неподписанной колбы и вершки Адамовой головы, и, наконец, отправила в печь на обжиг Божественным пламенем. Буквально пара минут и над котелком задымился оскал волка – зелье готово. Получилось оно тёмно-зелёного цвета, гораздо менее внятным, чем вершки Адамовой головы. Ягиня поморщилась и смачно плюнула в котёл, отчего его содержимое резко поменяло цвет на фиолетовый. Она без труда зачерпнула зелье пузатой колбочкой, благодаря его вязкости, и довольно ухмыльнулась, смотря на своё творение, после чего спрятала его под пол.
