– Язава, я думал, что подписал вольные на весь домен ещё на Кармине.
– Минори Бритц! – забавно, с каким облегчением прозвучала его фамилия. – А я вас чуть не пырнула.
– Ты притащила привычку быть настороже с той же войны, что и я свою скорость реакции. Плохо выглядишь, просто ужас.
– И вы. А зачем вы здесь?
– А ты?
Она расслабила плечи, встала ближе и спрятала «оружие» в кармашек.
– Чтобы ноги не протянуть. У нас большая семья в отшельфе. Вы же перекрыли там все коммуникации, зарезали всякую возможность честно работать, вот им и пришлось опять продать меня в город. Ши с образованием здесь платят в арахмах. Я им пересылаю. Эзерглёсс я хорошо знаю, а до войны выучилась на перспективного технолога. Теперь вот, видите, пригодилось. И рабыней я уже была… – стало ясно, что именно послужило решающим аргументом, чтобы выбор пал на Язаву.
Они поехали выше. Почему-то, когда Язава перестала бояться эзера рядом, тот почувствовал, что, кажется, наверное, возможно, хотя не точно, но вроде как не смог бы её убить ни при каких обстоятельствах. Но заставил себя проиграть этот сценарий в голове. Трижды. Пока сам не вспотел.
– Язава, посторонись! – в кабинку ворвался круглолицый эзер с пузом лунного диаметра. – Минори Бритц, я фервольт-анвербеншеф Звейг, приятно познакомиться.
Кайнорт понятия не имел, что из сказанного имя, а что должность этого не по фигуре энергичного менеджера с крыльями комнатной мухи. Они покатили наискосок над залом, который занимал три этажа в высоту.
– Наш завод, – начал экскурсию Звейг, – занимает лидирующие позиции в производстве полнорационных кормов для рабов. Сухих и консервированных.
Скелет аристократа напротив сверкнул идеальными резцами:
– Это мне подходит.
– У вас внушительное резюме, минори Бритц. Почему вы выбрали именно нашу компанию?
Кайнорт набрал побольше воздуха:
– Я мечтаю продавать, – признался он с такой страстью, словно звал фервольт-анвербеншефа замуж. – А ваш завод занимает лидирующие позиции в производстве полнорационных кормов для рабов сухих и консервированных.
Язава за спиной хозяина опустила голову ниже, чтобы улыбнуться. Звейг продолжал, небрежно и заученно:
– Каково было ваше самое крупное достижение на последнем месте?
«Серьёзно? Я добыл для тебя этот небоскрёб, этого мало?»
– Я сохранил чувство юмора, – с самым мрачным выражением признался Бритц.
– Здесь оно вам пригодится. Чего вы ждёте от этой работы?
«Пятьсот зерпий в месяц и повода изрезать тебе язык списком вопросов для собеседования…»
– Общения с людьми.
– Идеальный кандидат. Я покажу вам наше производство. Прошу наружу!
Звейг заметил, что Язава отстала на шаг дальше обычного, и выдернул её из лифта за ошейник при помощи электролассо. Пешеходная лента покатила их мимо конвейера. От склизких куч на нём так разило, что Бритц предпочёл бы ибрионские жабры вместо носа.
– Мы заключили контракт с мусоросортировочной станцией. Теперь все органические отходы поступают прямиком в наш цех. Здесь, – лунное пузо обернулось вокруг своей оси, – они стерилизуются, а после сыплются в дробилку, в парилку, в сушилку и – на ваш стол!
Он вручил новенькую консервную банку Бритцу, ожидая, видимо, что он тут же начнёт из неё есть.
– Прошу прощения, на их стол, – рассмеялся Звейг. – В ассортименте нашей фирмы корм для домашних и фермерских рабов, для рабов с аллергией на лактозу, для кастрированных, беременных, стариков с чувствительным пищеварением и даже детский мелкодисперсный корм без кожуры. Уже спустя год после открытия Galettensklaven смертность рабов в Миргизе, согласно отчётам крематориев, снизилась вдвое.
