Измочаленная долгим допросом и едва живая, я вышла в общий зал, где меня уже встречали родители.
— Алексис, всё в порядке? – спросили мама и отец, вглядываясь в моё лицо. – Твой самолёт приземлился два часа назад.
— Да… у пограничников оказались вопросы.
— Вопросы? — прищурилась мама. — Какие вопросы?
— Разные.
— О чем были эти вопросы? – продолжала допрашивать меня родительница. Обычно я спокойно переносила мамино желание быть осведомлённой (ничего плохого в этом для учёного нет), но не когда меня перед этим целых два часа мучили похожими вопросами на границе. У любого бы после подобного сдали нервы.
— Мам, — вздохнула я тяжело. – Можно не сейчас, а?
— Я просто хочу знать, какие вопросы тебе задавали. Разве так трудно ответить?
— Тебе пересказывать всю нашу двухчасовую беседу?
— Алексис, — оборвал меня отец. – Как ты разговариваешь с матерью? Твоя мама всего лишь поинтересовалась причиной, по которой тебя задержали.
Я перевела дыхание и посмотрела на отца. Неужели он прав, а я просто огрызаюсь от усталости?
— Да я не знаю, — примирительным тоном произнесла я. – Вы же не думаете, что мне кто-то что-то будет рассказывать.
— То есть ты хочешь сказать, что тебя задержали на границе безо всякой причины? — недоверчиво спросила мама.
«Так оно и было», — мысленно ответила я, но вслух произнесла другое:
— Мне кажется, всему виной тот преступник, который пытался сбежать из Риги в Англию. Возможно, он даже должен был лететь со мной одним рейсом…
— Преступник? – спросила мама. – Латыш, пытающийся сбежать в Британию?
— Нет, наоборот: британец, пытающийся вернуться назад, в Англию.
— Интересно, что он натворил, — усмехнулся отец, мама же никак не могла смириться с тем, что её проигнорировали.
— Интересно, откуда ты об этом знаешь, — поджала губы мама. – Если пограничники тебе ничего не объясняли.
—Я слышала, как объяснялась между собой латвийская служба безопасности… или полиция – я не уверена.
— Как это понимать, Алексис, – нахмурился отец. — Ты подслушивала за полицейскими?
— А я совершенно не удивлена, что в Риге такое произошло, — кивнула мама, пропустив слова отца мимо ушей. — Твоя Латвия такая же дикая страна, как и Россия. В конце концов, они несколько столетий работали под одной ширмой.
— Милая,— позвал маму отец.
—Что? – моментально обернулась к отцу мама, недовольная прерванным разговором.
— Вообще-то Алексис сказала, что преступник был британцем. – Поправил отец маму. – Поэтому Латвия тут не причем.
— Как это не при чем, — всплеснула руками мама. – Этот преступник был или до сих пор находится в Латвии, не так ли? В Британии, насколько я знаю, преступников держат под стражей, а не позволять им бегать туда-сюда по аэропорту.
Мы с отцом переглянулись и синхронно вздохнули: маму раздражать не рекомендовалось.
Отец забрал у меня вещи и мы побрели на парковку. Родители сегодня приехали на машине, так что меня ждала веселенькая поездка наедине с родителями до самого Оксфорда.
Я устроилась на заднем сидении, открывая телефон, чтобы проверить почту.
Мы почти выехали с парковки, как нашу машину внезапно окружили черные внедорожники.
Если честно, то это здорово напоминало сцену из боевиков, когда плохие парни перекрывают дорогу неподкупному полицейскому. Только в роли тех самых бедолаг неподкупных полицейских оказались мы…
Я тут же живо припомнила двухчасовой допрос в Хитроу, странные разглядывания работников спецслужб в Рижском аэропорту (а я всё-таки была уверена, что в Риге работали именно они) — и моментально отмела все мысли насчёт ошибки или совпадения. Внедорожники перекрыли нам дорогу не просто так.
