– Это кто же тебе фингал нарисовал? – полюбопытствовал он, вальяжно приблизившись к телохранителям.
– Где? – притворился удивленным Суля, безошибочно нащупав желто-зеленое пятно на левой скуле.
– И ободранный какой-то весь, пошкарябанный, – недовольно продолжал Макс. – Не ты ли френда разукрасил, Комиссарбой?
Второй мамотинский охранник, урожденный Комиссарченко, отрицательно помотал щетинистой головой и выдвинул собственное предположение:
– Он отливать, наверное, ночью ходил. Или проблеваться. Или жидкая срачка на него напала. Вот и хрястнулся мордой в темноте.
На большее фантазии у Комиссара не хватило. Лично он часть вчерашней ночи посвятил именно этим проблемам. Всем сразу. Одновременно. Совсем измучился, стоя на четвереньках и спеша то наклониться вперед, то вовремя осесть в исходную позицию.
Суля версию напарника оспаривать не стал, а просто задрал голову и принялся внимательно разглядывать редкие белые мазки облачков на небе. Не мог же он пожаловаться шефу, что его с утра пораньше отметелил мимоходом какой-то хмырь в задрипанных джинсах!
– Ну-ну, – хмыкнул Макс, понаблюдав за телохранителем. – Ладно, понедельник – день тяжелый, согласен. Но сегодня – чтобы ни в одном глазу! – Он сжал руку в кулак и поднял ее повыше, чтобы обоим телохранителям было хорошо видно. – Я сейчас хэв май брэкфест и гоу ту зе офис. Рабочая неделя начинается. Вы – на хозяйстве. Пролетариев погоняйте, и вообще! И чтобы джип к моему возвращению блестел как новенький! Я ради такого счастья в город своим ходом доберусь.
Красноречивые взгляды Сули и Комиссара говорили о том, что они тоже хотят в город, очень. Да только Макс не собирался пускать строительство на самотек.
– Держите мани-мани, – задушевно сказал он, извлекая из кармана шортов пригоршню смятых купюр, которые должны были подсластить охранникам пилюлю. – Это зарплата за прошлую неделю… а вот этого вам с Рокки хватит на продукты, с кирпичом и щебенкой… Считайте.
У Комиссара от напряжения весь лоб подернулся рябью. Камни грызть ему еще не доводилось.
– Зачем продукты с кирпичом и щебенкой, шеф?
– Ну не жрать же их вперемешку, – жизнерадостно загоготал Макс. – Еда отдельно, стройматериалы отдельно. Глядите не перепутайте, кутузовы… – Он опять засмеялся, отчего его подпрыгивающий живот целиком вывалился из шортов.
– Кирпич, значит. – Комиссар осторожно огладил череп, явно опасаясь поранить ладонь колючками.
– И щебенка, – добавил Суля. Выражение лица у него было такое, словно этот самый щебень насыпали в мешок, а мешком тем зарядили ему по затылку.
Настроение у Макса внезапно начало портиться.
– Щебенка и кирпичи, йес, – раздраженно подтвердил он. – Организуете по паре самосвалов, пока меня не будет.
– Где мы самосвалы возьмем, шеф? – В глазах охранников поселилась озабоченность непосильной задачей, поставленной перед ними.
– Где-где!.. – Макс кивнул на рабочих. – Народ поспрашивайте… На шоссе поголосуйте… Короче, меня это не колышет. Вернусь в конце недели – проверю. Так что бдите.
Отбросив с глаз жидковатую челку, Макс поволок шаркающие шлепанцы в направлении дома. У него всегда немного поднималось настроение, когда его удавалось подпортить окружающим.
* * *
– Темнит, гнида, – обиженно буркнул Комиссар, провожая шефа угрюмым взглядом. – И еще намекает: вы, мол, бздите тут… Сам бздит так, что не продохнуть!
– Хряк, он и есть хряк, – философски заметил Суля, быстрыми, точными движениями пересчитывающий деньги. – Оставил на пару раз выпить-закусить, жмот. А ему еще кирпич и щебень подавай!
