Личный демон для Мин Джихо - страница 24

– Так и будешь меня игнорировать? – Ли Ёнхён помахал рукой у меня перед лицом, отчего я невольно взвыл. – Ты хоть понял, что я тебе сказал? Тебе плевать, что по Сеулу рыскают квисин, подобные тем двоим?

– Да, мне плевать! – Приложение говорило, что водителю осталось ехать минут пять. – Если ты думаешь, что это мое первое столкновение с ними, то спешу огорчить.

Ёнхён молчал. Смотрел пристально, как-то угрюмо. С лица сошла улыбка, оставив только сомнения и придав некоторую строгость всему его образу.

– Да и то, что ты один из этих тварей, я понял еще тогда, в закусочной, так что отвали. – Я отмахнулся, как если бы пытался прогнать от себя собаку или надоедливого ребенка. – Если твоя единственная цель – защитить меня, то спасибо, но я откажусь. Охранник и нянька мне не нужны.

– А ходячий кошелек? – через минуту напряженного молчания вновь попытался Ли Ёнхён. – Аренда, еда, развлечения – стану шугардэдди, а взамен прошу только крышу над головой.

Тут я заметил свое такси. Машина лениво подъехала и остановилась недалеко от нас около обочины. Я поспешно махнул Ли Ёнхёну на прощанье и, не глядя ни на него, ни на Сом И, метнулся к водителю, чтобы поскорее забыть об этом всем и просто провалиться в сон в своей спальне.

Хватит на сегодня приключений.

– Может, чаю? – Бабушка Хаюн мялась в дверях с подносом, на котором уже стояли две чайные пары. Она была низкорослой, сухопарой и с забавными кудрями до плеч. – Ты, конечно, так исхудал, Джихо, ай-яй-яй…

– Спасибо. – Я не смог сдержать легкой улыбки и, подскочив с кровати, забрал у нее поднос.

Она вышла, закрыв за собой дверь, а я поставил чай на небольшой рабочий стол. Помимо него на тарелке лежало печенье, которое я мигом засунул в рот, уронив несколько крошек на пол. Обожаю сладости! Особенно мучное…

Хаюн продолжала ковыряться в пакете, который ей сегодня доставили. Я уселся в кресло, разглядывая в сотый раз ее комнату. Почти все старшие классы я провел в этих стенах: делал домашку по английскому за этим столом; ночевал на этом холодном полу, прямо рядом с миниатюрным обогревателем; читал манхву, что стояла на небольшой полке над кроватью, рядом с которой висела доска с фотографиями. На них Хаюн была с братом, с родителями, с бабушкой на ее дне рождения, имелось тут и наше селфи в океанариуме, сделанное года полтора назад. Рядом, правда, была фотография с Йонгом – она меня бесила. Не сама фотография, конечно, а этот слащавый придурок, которого Хаюн целовала в щеку.

– Поучаствуешь в моем эксперименте? – Хаюн заговорщически улыбнулась. – В ма-а-аленьком таком.

– Что на этот раз? – тяжело выдохнул я, хватая еще одно печенье.

Я всегда был жертвой ее экспериментов. Мне она первому набила небольшую татуировку на лодыжке в виде надписи «идиот» (это была моя идея, изначально Хаюн хотела что-то высокопарное по типу «сила» или «мечта»). Опробовала на мне всю свою косметику. Красила волосы год назад – впрочем, красный цвет, думаю, мне к лицу. Проколола конч[24], но он так долго и болезненно заживал, что я готов был вытащить серьгу и послать прокол куда подальше. Передумал, когда нашел прикольную сережку с рубином – камень настолько красиво сиял, что я просто не смог удержаться. Постепенно проколов становилось больше, но то уже было не ее рук дело. В общем, я был для Хаюн практически чистым полотном для самовыражения.