– И давно я под колпаком у папаши Мюллера? – грустно усмехнулась она.
– Гестапо расформировали, – скривился Кирсанов, – а я считаю своим долгом охранять вас и Алексея.
«Теперь это так называется?» – мысленно вздохнула Александра, собираясь ответить что-то колкое, но генерал подал ей пальто, помогая одеться, и, снова взяв за руку, повел к выходу.
– Где твоя машина? – поинтересовался он, подходя к платной парковке. – Представляю, сколько ты отвалила за сутки.
– Знала бы, что вас встречу, поехала б в аэропорт на такси, – ввернула она, подходя к своей машине и щелкая сигнализацией.
Кирсанов недобро усмехнулся и, вытащив у нее из ладони ключи, уселся в Ай Сорок, прозванную Айкой, завел двигатель.
– Что стоишь? – прикрикнул на Саньку генерал. – Садись, поехали!
Она уселась рядом с ним и прошептала негодующе:
– Это моя машина. Ее вожу только я.
– Мало времени, Сань, – добродушно бросил Кирсанов. – Мне еще обратно лететь. Да и дел в Москве невпроворот. У меня бойцы в кутузку угодили. Выручать надо.
– За что? – изумилась она. – Разве кого-то из ваших сажают?
– Как видишь, – тяжело вздохнул он. – Но пока неизвестно, что там они сотворили… Или угодили в подставу... Приеду разберусь. Давай поговорим о нас.
– Нет никаких нас, Сергей Юрьевич. Хотите с Лешиком познакомиться, я не против, – неохотно пробурчала Александра, как завороженная наблюдая, как щетки-дворники лихо разгоняют крупные капли дождя по лобовому стеклу.
«Теперь на неделю зарядит, – устало подумала она и тут же поймала себя на мысли, что хочет снега.
– Вступить в отцовство можно и без оформления брака…– негромко заметила Саня, чувствуя, что вот этот наглый тип действует на нее как красная тряпка.
– Мне кажется, для ребенка лучше жить в полной семье, – начал Кирсанов, лихо вводя Айку в крутой поворот.
– У вас были все шансы, – пробурчала Александра, вспоминая о сестре, и тотчас вскрикнула: – Ой, осторожней! Тут аварии постоянно. Место опасное. Я даже сама одну видела…
– Что у тебя с тормозами? – проревел Кирсанов. – Твою мать!
3. Глава 3
Айку тотчас повело на мокрой дороге, но Кирсанов, выкрутив руль до упора, не дал железной лошадке выскочить на встречку. Саня в ужасе наблюдала, как из-под колес веером разлетаются во все стороны брызги, подсвеченные желтым светом тусклых фонарей, щемившихся вдоль дороги. Машина плюхнулась на клумбу, устроенную в самом центре площади, и, сминая цветочный ковер, проехала юзом по влажному чернозему и остановилась, боком врезавшись в кусты роз, растущие в сердцевине бывшего цветочного великолепия.
– Твою мать! – рыкнул Кирсанов и по-хозяйски облапил свою пассажирку. – Сань, ты как? Руки-ноги целы?
С грацией разъяренного тигра он выскочил из несчастной Айки и, обогнув машину, распахнул дверцу со стороны Александры.
– Что у тебя с тормозами? – строго воззрился на нее, а потом, взяв с заднего сидения сумку, как-то лихо поднял на руки свою пассажирку и понес подальше от поломанной машины.
– Отпустите сейчас же, – прошипела Санька. – Что за родео вы тут устроили?
– У твоей ласточки тормоза отказали, – пробурчал Кирсанов, ставя строптивую девицу на мокрый асфальт. Все лучше, чем утопнуть каблучищами в черноземе.
– Что? – не поняла она.
– Тормоза, -фыркнул Кирсанов. – Такая педалька в полу приделана!
– У меня все в порядке с машиной, – охнула Александра. – Я каждое ТО прохожу. Последнее вон перед самым отъездом делала! – не сдерживаясь выкрикнула она, прекрасно понимая, что только что он спас ей жизнь. Она сама бы точно не справилась с управлением и вовремя не сообразила бы спикировать на клумбу и прикрыться розами.
