– Так, Саныч, успокойся. Что за балаган?
– Никакого балагана нет, Сан Саныч на второй стадии по одолению его проблем, – произнесло что-то сзади меня. Я повернулась к дивану и озадачилась. Никого там не было! Тут услышала вздох Милы. Девушка была удивлена и смотрела на диван с выпученными глазами.
– Он настоящий, – молвила она.
– Кто? – не поняла я.
– Диван, – Мила указала пальцем на названную мебель.
– Конечно, настоящий, самый что ни на есть. Спасибо вам, госпожа ведьма, что вдохнули в меня жизнь, – произнёс диван.
Задумалась… Да, я использовала магию у этого дивана, но всего лишь сделала призыв к появлению человека, способного понять, поговорить и помочь Санычу. Каким образом оживился диван, я не поняла.
– Да, спасибо, Лика! – улыбнулся Саныч и присел на диван. – Как только ты ушла, он заговорил. Сначала я подумал, что сошёл с ума, и не придавал этому всему значения. Я просто высказывался ему, а он мне отвечал. Так мы просидели всю ночь и целый следующий день. Тут и осознал, что творил все эти годы. Мистер диванчик объяснил, что я сознательно губил себя, чтобы не испытывать чувство вины, сгонял себя в могилу, становился меркантильным пьяницей, от меня отвернулись друзья… и был подлецом. Но я не могу вечно жить прошлым. Мне надо было это отпустить. Теперь я вернулся. Настоящий я, и я просто в шоке от того, в какую дыру превращал наше село. Пора шагать вперёд, вместе мы все возродим былое величие села Непотребкино!
Последние слова Саныч торжественно выкрикнул, а мне не хватало огромной толпы, кричащей ура на это его выступление.
– Получается, трансформация за два дня? Неплохо, диван-мозгоправ, значит?
– Умение читать истинные желания не есть копание в мозгах. Это искусство, которое может понять только тонкая душа.
– Какие мы обидчивые! – хмыкнула я.
– А можно вас потрогать? – осторожно спросила Мила.
– Присаживайся, ласточка моя.
Мила осторожно села на диван.
– О-о, истинновидящая. Какой потенциал, и он не развит у тебя, девочка. Ты принимала своё истинное умение за наказание. Ты с избранным даром, душа моя, не надо было этого стесняться и уходить от него. Ты светла, как утренний луч солнца, только коснувшийся поверхности земли. Твой дар служит во благо и поможет тебе защитить людей, которых ты любишь. Не отвергай истинную сущность твою. Ты удивительная, и все должны знать об этом. Не надо укрываться за собственными плечами.
Вот загнул, так загнул. Ну на фиг этот диван, туда точно не сяду! Будто Мила и сама не знает этого всего. Я ей вчера примерно так всё и объясняла!
– Спасибо, – зарумянилась Мила. – Вы очень любезны.
Что за ванильные сопли? Ей-богу! И все мы счастливы! Бе!..
– А ты, ведьмочка, не фони своим предвзятым отношением. Тебе тоже хочется, чтоб тебя любили, и ты тоже очень хорошая.
Я фыркнула.
– На меня ваши бла-бла-бла не действуют.
Я демонстративно отвернулась и слегка улыбнулась. Приятно всё-таки, когда тебя ценят.
– Ладно, ты, Саныч, молодец, что взбодрился, восстанавливай давай своё село, а то у тебя люди живут не пойми в чём. Свалка одна, а ты о них не заботишься. Вон Милка-то с сестрой и матерью видел, в каком гнилом разваливающемся доме живут? Да он не сегодня завтра развалится!
– Да ладно, – удивился Саныч. – Мил, у вас так плохо всё, что ль?
– Ну, не то чтобы очень, – начала Мила.
– Да, – перебила её. – Не то чтобы очень, а обалдеть как очень! Ты вообще с народом своим общался? Как они у тебя живут, знаешь? Или ты из своего здания вообще не выходил?
