– Ну и что? – Король Англии на секунду остановился. – Да, я захватил это подворье. Оно очень удобное. Мне нет дела до того, что им владел король свейский, как, впрочем, неинтересно, кто там хозяйничал до него. Но разве мыслимо, что какие-то чужестранцы на моей земле строят едва ли не крепости, забивают их товаром под крышу и ни пенни не платят за это мне? У них прекрасная гавань, и одному Богу известно, что и кого они решат спрятать в своем подворье. Там могли укрываться наши враги, и мы бы об этом ничего не знали. Нет, положительно, я не понимаю, что так взбесило короля свеев. Если он хочет, может захватить мое подворье в своей земле.
– Но у вас там нет подворья.
– Что ж, тупая твоя башка, предлагаешь мне построить его? – Генрих Боклерк с недоумением поглядел на Фитц-Алана. – Хорошо, отпиши королю, что я готов построить крепость где-нибудь недалеко от его столицы и дать ему полную возможность ее захватить, ежели, конечно, у него выйдет.
– Боюсь, что наш северный сосед не удовлетворится подобным ответом.
– Тогда ему придется удовлетвориться потерей Йоркского подворья. Впрочем, я готов сдать его в лен, если король признает себя моим вассалом. В моем королевстве могут быть только мои земли и земли моих вассалов, никак иначе. С этим окончено. Что там еще?
– Король Людовик VI интригует против вас, склоняя баронов Корнуэлла к мятежу...
В этот миг ворота Тауэра распахнулись, и в них, осаживая коня, влетел перепуганный всадник.
– Мой лорд! – Гонец скорее упал, нежели соскочил с коня. – Белый корабль...
– Что Белый корабль? – Генрих Боклерк резко дернулся, точно его огрели по спине палкой.
– Он... – Приехавший шумно вдохнул и вновь повторил. – Он...
– Ну, что такое?
– Он утонул.
– Что?! Где мой сын? Что с ним?
– Он...
Король подскочил к скорбному вестнику, хватая его за грудь и тряся так, словно надеясь вытрясти совсем другие известия.
– Что с ним?
– Принц возвращался из Нормандии, с ним еще трое, – гонец замялся.
– Да, мои бастарды. Ну, говори!
– Графы, бароны, всего триста человек, считая команду.
– И что же?
– Ночью все перепились, а корабль наскочил на скалу. Спасся один кок. Он просидел всю ночь на верхушке мачты. Утром его нашли рыбаки...
– Господи!.. – Генрих Боклерк отбросил в сторону гонца и обхватил голову. – Кок спасся. Кок на верхушке мачты. Фитц-Алан, ты слышишь? Кок спасся! Четверо моих детей пошли на дно, а какой-то жалкий поваришка – выжил! – Король пнул ногой вестника, тот растянулся на земле, даже не силясь подняться, чтобы не провоцировать новый приступ ярости государя.
– Уму непостижимо! – хватая воздух ртом, с трудом выдавил король. – Вильгельм мертв. Фитц-Алан, ты слышишь? Вильгельм мертв, у меня больше нет престолонаследника. Ты понимаешь это, Фитц-Алан?!
– Понимаю, мой лорд, – сдавленным голосом прохрипел королевский секретарь, в прежние годы бывший воспитателем юного принца.
– Сокс, проклятый Сокс! Это все его колдовство! Где он?
– В подземелье, государь.
– Идем к нему! Нет, постой. Где Матильда?
– Она еще в землях империи, но, как вы и приказали, собирается возвращаться домой.
– Я пошлю за ней отряд, пусть сопровождают ее повсюду день и ночь. Если понадобится, пусть засыпят этот чертов пролив и перевезут ее посуху. Но... молчи! Ты понял, что я тебе сказал. Теперь так. Раз уж этот кретин, эта мокрица, император, так и не удосужился сделать ей сына, вспомни и перепиши мне всех королей, принцев, герцогов, у кого есть сыновья брачного возраста. Англии нужен наследник. И как можно быстрее. Ты все уразумел?
