В вагончике повисла тишина. Мужчина докурил сигарету, потушил ее и щелкнул пальцами, погасив телевизор, что маячил перед Пашиными глазами, постоянно его отвлекая.
– Извините, а я с вами собеседоваться буду? – как-то пренебрежительно посмотрел на седого мужчину Павел.
– Че, тебе всю команду механиков надо? Или может генерального позвать? Нет, поготь! Совет спонсоров и директоров, да?
Парень скривил лицо еще сильнее. Он вообще-то одолжение сделал, что пришел сюда.
– Че рожу корчишь, мелюзга? Одолжение сделал, что пришел? Небось хотел инженером быть в крупной компании, а?
– Да. И че? – сорвался Паша. Напускная вежливость оказалась не лучшей стратегией переговоров.
– Я тебя собеседовать буду.
– Ну так собеседуйте! Че расселись? Щас поболтаем, да я пойду дальше.
– Какой занятой! – рассмеялся механик. – Отбоя от предложений нет, прям!
Павел начал закипать. Он, мальчишка, что родился в такой дали от мегаполисов и светских бесед, не привык, что на него так нахально кидаются. Для него привычно было отвечать грубостью на грубость, и за шесть лет эта привычка лишь слегка притупилась. В его родном городе за такой скверный разговор можно было нехило получить по лицу, не переживая, что упадет социальный рейтинг.
Еще одна попытка сдержаться, и Павлу придется показаться в настоящем своем обличии.
– Извините, давайте проведем собеседование.
– Говно маленькое…
– Да пошел ты на хер, старый урод! – Паша сорвался с дивана и уже приблизился к двери, как его остановил едкий хохот.
– Да, Геныч говорил, что ты редкостное быдло! – сквозь смех выдавливал мужчина. – Поготь!
Парень удивился. Обычно после таких выходок его гнали в шею из любых заведений города. Даже из электронных баров и фикс кафе, хотя туда зачастую захаживали бездомные, чтобы прибухнуть и дешево поесть.
– Че? Ты собеседование решил продолжить? – Паша больше не старался.
– Да-да, садись, – продолжал смеяться седой. Но внезапно успокоившись он протянул руку. – Эдуард Шульман.
Мальчишка недовольно вздохнул, но руку пожал. – Павел Ларионов. Че за работа?
– Вот так-то лучше! Садись!
Диван проскрипел, и парень бросил на стол свою идентификационную карту, на которой помимо паспорта хранились и данные об образовании, а также о социальном статусе. Эдуард просканировал карточку своим телефоном и улыбнулся.
– Твердая семерка соц рейтинга. Да ты гений социальной инженерии! Из метро-то не выгоняют? – снова рассмеялся тот, глядя как Паша закатывает глаза. – Не отличник в учебе, но и до самого дна не докатился… Но все же быдло… С периферии?
– Ага… Хочешь ноги на стол закину?
– Тогда я тебя пинками под жопу отсюда выгоню. Не перегибай. Че тут еще? Страховка, паспорт… Ладно. Ты подходишь.
– Че за работа, говорю?
– Механиком.
В вагончике вновь повисла тишина. Паша взял кружку, отхлебнул и поставил на место. – Это я понял. Че именно делать надо?
– Машины чинить.
– Какие?
– Вот эти, – Шульман показал пальцем себе за спину.
– Две?
– Две.
– Дерьмовый у вас автосервис, честно скажу. Больше-то машин нет?
– Ты давай, не умничай. Че еще не допер что ли? – ухмыльнулся Эдуард, но по взгляду Павла быстро все понял. Не допер. – Вот же ж… Это база раллийной команды, дурень!
– И?
Шульман выдохнул сигаретный дым, откинулся на диване и посмотрел в потолочные панели, усыпанные диодными лампами. Никогда еще не встречал такого твердолобого. Если пацан не понял, то надо объяснить. А откуда объяснять, Эдуард еще сам не понял. Не придумал точку отсчета.
